Как-то я прочитал слова, посвященные Франциску Ассизскому, звучавшие примерно так: «Для всех слоев общества он оставался человеком из народа в отличие от университетских теологов. Им владело стремление к радостному, поэтическому настроению, пылкому излиянию чувств. Он боролся с заблуждениями своего века не мечом и даже не разумными доводами, а порывами сердца, самим образом жизни, который он вел. В своей простоте он лучше, чем кто-либо, воплощал евангельские истины. Этот человек всем сердцем любил Христа».
Когда я прочитал эти слова, то у меня перед глазами встал Эдуард Иванович Лозовский. Он тоже был человеком из народа, убеждавшим нас любить Бога не столько доводами рассудка, сколько порывами сердца и самим образом жизни, который он вел, любя Иисуса. Но не сразу он стал таким…
Эдуард Иванович Лозовский родился в 1929 году в Белоруссии. В 1946 году Эдуард с матерью переехал жить в Колпино. Работая сапожником, он стал пить так сильно, что его жизнь не раз была в опасности.
В 1951 году он женился на девушке Тоне. Однако ни женитьба, ни дети не остановили тяги к спиртному. Он пил, потому что не находил смысла в жизни. Мать-христианка молилась за него и уговаривала обратиться за помощью к Богу. В 1957 году Эдуард повстречал одну верующую женщину, которая увидела томление его духа. По ее совету он поехал в церковь на Охту. Там в собрании Господь коснулся его сердца. В 30 лет он принес достойный плод покаяния, и с того времени больше не пил, не курил, не сквернословил. Он не только более не искушался спиртным, но даже от одного его вида в нем возникало чувство протеста и отвращения.
В 1963 году Лозовский работал бригадиром на Ижорском заводе в секретном цеху. Это было время хрущевских гонений на церковь, и многие искали повода, чтобы выгнать его с работы. В это время он готовился принять крещение, о чем позже рассказывал:
«Меня пригласили на крещение на Поклонной горе 25 марта 1963 года. В тот день мне надо было выйти на работу в вечер, с 16 часов. Работа была срочная. Мне предварительно сказали: «Если только ты опоздаешь на работу, мы тебя сразу выгоним!» И надо же такому было случиться, что на крещении меня задержали на целых четыре часа! Когда я с большим опозданием, в 8 часов вечера приехал на работу, то подумал, что теперь они меня точно уволят. Но, увы, у них ничего не получилось. Как раз все это время станок был сломан, и они ничего с ним не могли сделать. А когда я появился, то станок сразу заработал! Вижу, все удивленно шушукаются: «Как по заказу! Его нет, и тут все поломалось». Мне же сказали: «Если бы не станок, тебе бы здесь не жить». Это было чудо, которое сделал Господь!»
Летом 1985 года Э.И. Лозовский вышел на пенсию, которую он воспринял не как время для заслуженного отдыха, но как возможность всецело отдаться труду на ниве Божьей. Брат был восприимчив к историческим переменам. Немало верующих было сформировано сталинским временем, когда погибли их родители, и сами они прошли через различные издевательства и лишения. Когда же наступила свобода, многие не сумели осознать масштабность перемен, новые открывшиеся возможности. Жизнь требовала перестроиться и, не теряя времени, перейти к публичным формам благовестия. Но во многих продолжал сидеть страх репрессий: «А не навлеку ли я на себя беду? Вдруг свобода ненадолго? Вдруг все вернется назад?»
Лозовскому было чуждо подобное состояние духа. Брат был готов к переменам, приветствовал их. Он и в советское время научился преодолевать страх, он и тогда не молчал. Теперь, используя пришедшую свободу, он смело вышел с мегафоном на улицы, обращаясь к людям с вестью о Спасителе. Он был евангелистом по призванию, в нем горело сильное желание жертвенно и самоотреченно рассказывать людям о Христе, и Господь дал ему возможность говорить о любви Господней на людных городских улицах и площадях Санкт-Петербурга.
Каждое воскресенье после утреннего богослужения на Поклонной горе Эдуард Иванович вместе с другими верующими приезжал на Невский проспект, и с 14 до 17 часов братья проповедовали Слово Божье, независимо от погоды. С 1989 по 1992 годы уличная проповедь звучала то со ступеней Казанского собора, то католического костела святой Екатерины. Руководил служением Петр Васильевич Яковлев, а Эдуард Иванович был всегда рядом с ним.
Они нашли друг друга, ведь и Господь посылал учеников на проповедь по двое. Как будто о них слова Евангелия: «После сего избрал Господь и других семьдесят учеников, и послал их по два пред лицем Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти, и сказал им: жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою. Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков» (Лк. 10:1-3).
«Как агнцев среди волков». И действительно, это служение требовало большого мужества и упования на Господа, ведь уличная проповедь – это не проповедь с кафедры в церкви. Эдуард Иванович рассказывал:
«Мы видели любовь народа и ненависть отдельных людей, нас не смущали мороз, снег и дождь, в нас кидали картошкой, а иногда и камнем, но ничто нам не повредило. Господь нас защищал от всяких напастей. В 1992 году на Невском проспекте на ступенях католического храма во время проповеди ко мне подошел человек и сказал: «Я, такого как ты, резал не одного!». Услышав такое, я возопил к Господу. И тогда по воплю моего сердца на меня сошла такая сила, что я схватил этого человека за руку крепко и, глядя ему прямо в лицо, сказал: «Только ты не думай, что тебя здесь кто-нибудь испугался!». Я посмотрел ему прямо в глаза и сжал руку так крепко, что он ответил: «Отпусти мою руку, и я уйду!» Помните историю Давида и Голиафа. Я нисколько не преувеличиваю, это сделал Бог!»
Многим из братьев, кому Бог не дал такого дерзновения, проповедовавшие на Невском Петр Васильевич и Эдуард Иванович казались настоящими героями. Восхищение вызывали и их непоколебимая смелость, и пламенное вдохновение их проповеди, и их готовность пострадать за имя Божье. Ведь от злых агрессивных людей они были защищены только упованием на Господа, чья помощь не замедлит, чья ревность не даст детям Божьим быть постыженными в глазах собравшегося народа.
Уличное служение, начатое в Ленинграде, было продолжено Э.И. Лозовским и П.В. Яковлевым и в Колпине. Более того, оно дало толчок к открытию здесь публичных богослужений. Дело было так. В июле 1990 года райисполком дал разрешение общине ЕХБ в Колпине на проведение публичных выступлений, посвященных 1000-летию крещения Руси. Несколько раз в неделю братья в сопровождении группы поддержки из верующих проповедовали в мегафон на площади у Дворца культуры.
Однажды во время проповеди к ним подошел замдиректора ДК и предложил начать проводить богослужения прямо в их здании, для чего арендовать лекционный зал. Предложение было неожиданным. Ведь братья думали, что и в Колпине, как и на Невском проспекте, они будут проводить лишь уличное служение, но Господь усмотрел лучшее! Первое богослужение состоялось 12 августа 1990 года. Так возродилась Колпинская община ЕХБ!
И в течение последующих нескольких лет благодаря уличной проповеди Э.И. Лозовского много раз удавалось собрать полный театрально-концертный зал в ДК. Это было время интереса людей к Слову Божьему. Эдуард Иванович вешал на грудь плакат и несколько часов ходил по Колпину с мегафоном, приглашая людей на евангелизационные собрания. И много раз зал на 700 с лишним мест был полон! Вдохновение брата и его уличная проповедь очень содействовали приходу новых людей в собрание и росту общины.
Когда время уличной проповеди прошло, Лозовский продолжил свое служение евангелиста в миссии «Гедеон». Пятнадцать лет он отдал этому служению. С 1999 года, в течение двух сроков, был президентом этой миссии в Колпине. Ему было уже 70 лет, но он мог дать фору молодым братьям-гедеоновцам, и со свойственным ему пылом договаривался и ездил по школам, больницам, бесплатно раздавая Евангелия.
Сделано было много. Некоторые его действия были настолько впечатляющими, что привлекали внимание даже светской прессы. Известный петербургский писатель и журналист Илья Стогов одну свою газетную публикацию начал словами: «Когда мне рассказали об этом случае, я решил – вранье. После разговора с проповедником- баптистом вся целиком 49-я палата Колпинского роддома отказалась делать аборт. Помню, я еще подумал: что же должен был рассказать баптист, чтобы двенадцать женщин, уже заплативших деньги, сдавших анализы и отсидевших в нескольких очередях, взяли да и отказались от своих планов?»
Эдуард Иванович, вспоминая этот случай, рассказывал: «Приехала в роддом группа миссии «Гедеон». Мы привезли всем желающим Библии, обратились к женщинам со словом увещания. В результате женщины отказались делать аборт. Проходит немного времени. Меня вызывает их руководство: «Вы что нам натворили тут?» - «Как что?» - «Вы нас по карману ударили!» Они за эти несделанные аборты не получили денег. В результате я стал их врагом! И чтобы подобное не повторилось, руководство распорядилось меня в роддом больше не пускать. Меня удивляет их подход, но зато были спасены дети! В Писании сказано: «Спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение?» (Пр. 24:11). Эти дети теперь подросли. Вот бы встретить их и сказать: «Знаете, вам ведь хотели головы отвернуть, но Бог этого не допустил! А теперь послушайте Слово Божье».
За 15 лет служения в миссии «Гедеон» Эдуард Иванович собственноручно распространил свыше ста тысяч Новых Заветов. Он раздавал их повсюду: на улицах, в автобусах, в электричках, даже в лесу во время сбора ягод и грибов!
Он действовал смело и изобретательно. Однажды, глядя на высокие многоэтажные дома-коробки, пламенея духом, он смело вышел во двор со своим мегафоном и провозгласил: "Граждане Колпина, кто из вас потерял часы, выходите, и я отдам их хозяину". Через несколько минут собралось человек тридцать. Показывая им часы, брат сказал: "Часы - мои собственные, поэтому я их никому не отдам, а вот бесплатное Евангелие вы получите". Его поступки удивляли людей, а ему приносили вдохновение.
Через брата Бог благословлял людей, которые с ним встречались. Он мог, сидя в электричке, взяться за починку обуви случайного соседа. Через 10-15 минут счастливый попутчик получал отремонтированную обувь вместе с Евангелием. Он был нацелен сеять вокруг себя семена доброты, а братьев помоложе учил: «Я хожу с сумкой, в которой у меня есть сапожный инструмент – чтобы починить ботинок, есть печенье с кофе – угостить, Евангелие – подарить и на хлеб – дать. Ко мне, мало ли что, можно прийти переночевать, а я на полу лягу».
Когда проходили общения по квартирам, Эдуард Иванович всегда активно в них участвовал с проповедью и пением. Бросалось в глаза, что он приходил нагруженный сумками с отремонтированной обувью и уходил, получив от верующих очередную партию для ремонта. И его это не огорчало. Его девизом было: «Евангелие должно возвещаться не только словом, но и делом!»
Эдуард Иванович обладал редким даром. Он был открыт для людей, доступен, легок на подъем. Он не впрягался с головой ни в работу, ни в быт, ни в дачные дела. Это была его позиция по отношению к Богу и братьям, чтобы быть готовым отозваться, придти на помощь туда, где его ждут. Его готовность откликаться на любой призыв к труду была достойна восхищения. Казалось, разбуди его ночью и скажи: "Эдуард Иванович, надо идти на труд!" И он пойдет! Ночью! Пешком!
Его жизнь вмещала и преданность Богу, и жертвенное свидетельство, и мудрость, и юмор, и чудеса. Такой он был человек, что в нем все это было крепко и органично сплетено воедино.
Я не знал другого христианина, который так естественно и глубоко мотивировал бы свою жизнь Словом Божьим. Не только в проповеди с кафедры, но и в обычном разговоре он очень к месту цитировал по памяти не «избитые», а звучавшие для слушателя откровением стихи Писания. При этом он называл книгу, главу и номер стиха. Но то, что для других звучало свежо и ново, в нем давно было «растворено верой». Он как никто в общине жил Словом. Оно несло ему каждодневное обновление веры и радость, желание делиться со всеми людьми сокровищем сердца – Христом.
Эдуард Иванович, любя небесные истины, был мудр и в сугубо земных вещах. Отправляясь в поездку, он мог сказать спутнику: «Что нужно взять с собой непременно? Шило - вдруг порвется обувь, фонарик – на случай, если окажемся без света, кофе с печеньем - если негде будет перекусить».
Чудеса буквально сопровождали его, потому что он горячо уповал на Бога. И он любил рассказывать о том, как Бог приходил ему на помощь. Вот одна из его историй.
«В июле 1982 года в Тосненском районе брат Гена говорит мне: «Слушай, помоги людям. В конце деревни есть маленькие дети, у которых на ногах рваная обувь. Езжай с километр и сделай доброе дело, почини обувь. Я бы сделал, но не могу. Сделай ты, как для Господа!». Я сказал: «Горю желанием», и поехал. Проехал на мопеде метров 200 по очень узкой дорожке: с одной стороны канава, а с другой большая грязь.
И вдруг со стороны дома, где жил один безбожник, который очень меня ненавидел, выскочила овчарка, такая свирепая, как он сам, и с намерением укусить меня. Вижу, овчарка летит прямо на меня. Я ехал очень тихо, и у меня внутри что-то заговорило. Это был вопль! Как написано: «Он помилует тебя, по голосу вопля твоего, и как только услышит его, ответит тебе» (Ис. 30:19).
Это было молниеносно! Тут канава, тут грязища. Овчарка метрах в четырех летит на меня! Вдруг из земли появилось непонятное животное, еще больше овчарки, такое рыжеватое, и давай овчарку рвать в этой грязи! О, какой был вой! Я и сейчас не могу понять, Господи, что это было!? Это сверхъестественное дело! Вот Бог свидетель, что я видел, а не могу понять, откуда вылез зверь такой!
А просьба брата насчет обуви была выполнена. После этого я встретил хозяина собаки и говорю: «У тебя была овчарка», он ответил: «Умерла!». И этот безбожник на том месте говорит: «Нарви себе ягод красной калины, сколько надо». Я его поблагодарил».
Когда Эдуард Иванович рассказывал эту или другие истории о чудесах, ему нередко говорили: «Да такого быть не может». Не все верили ему. Псалмопевец писал: «Для многих я был как бы дивом» (Пс. 70:7). Брат тоже был «как бы дивом» не только для неверующих, но и для некоторых братьев и сестер, размышлявших: «А было ли в действительности то, что он рассказал? Больно уж удивительны его истории. Неужели так явно может действовать Бог?» Они не понимали, что дерзновенная вера и сердечный молитвенный вопль так приближали его к Богу, что чудо становилось реальностью.
Эдуард Иванович ценил юмор, сопровождавший его по жизни. Он любил рассказывать веселые истории, приключившиеся с ним, а, как известно, самый чистый юмор тот, когда человек умеет добродушно посмеяться над собой. На свадьбах брат-старец вспоминал, как они с Антониной Васильевной в начале своей семейной жизни купили оттоманку:
"Дело было в конце зимы. Погода стояла солнечная, легкий морозец, на улице ясно, на душе радостно. Подвернулась нам по дешевке оттоманка, но далековато, где-то в Шушарах. Договорились. Надо транспортировать домой. Можно машину нанять, но жалко денег, как у всех молодых семей их не хватает. День стоит радостный, молодецкой силы не меряно: «Тонюшка! Давай сэкономим!» Нашли санки, погрузили оттоманку, повезли. Я впереди тащу, жена сзади толкает. Устанем, остановимся, посидим на нашем приобретении и дальше. Только поздно вечером добрались мы до дома. Наша экономия оказалась убытком, подошвы обоих валенок мы стерли почти до дыр".
Пастор Колпинской церкви В.Л. Ильин рассказал, как однажды ходил с братом в лес, и вместе с ними пошел знакомый Эдуарда Ивановича, хороший, правда, неверующий человек, которого брат ласково называл Витенькой. Пришли на поляну, где было много клюквы. Этот Витенька собирал ее стоя, нагибаясь за каждой ягодкой. Эдуард Иванович подошел и, мягко положив руку ему на спину, сказал: "На колени, Витенька, клюкву нужно собирать на коленях". Тот послушался, встал на колени. Тогда Эдуард Иванович ему говорит: "Витенька, ты не клюкву собирай, ты Богу кайся".
Едва ли не основной чертой характера Эдуарда Ивановича было бросающееся в глаза неиссякаемое вдохновение, энтузиазм его веры. Неслучайно одним из его любимых стихов был: «Огонь непрестанно пусть горит на жертвеннике и не угасает» (Лев. 6:13). Это был его внутренний образ. Поражало, что в его немолодые годы он был подобен неугасимому сильному огню. Всякий раз, готовясь к служению, он обращался к церкви со словами: "Горю желанием" и рассказывал, что предстоит сделать на неделе. Потому он и трудился постоянно, что «горел» желанием прославить Бога. Он просил церковь молиться за него и братьев, быть Орами и Ааронами, без чьей помощи руки Моисея слабеют.
Он не уставал от жизни, во время нашей последней встречи сказал: «У меня все время новости. Чем я старее, тем жизнь интереснее. И хоть в данный момент я состарился, мне 76 лет, но у меня желание и аппетит тот же самый, как будто я только уверовал. Горю желанием. Бог дает мне здоровье. Мне хочется остаток дней жизни нравиться Иисусу. Мать моя была такая ревностная. Она мне сказала: «Сынок, живи так, чтоб последний удар твоего сердца был: Господь Мой и Бог мой!» Вот такое напутствие дала мне мать». И он стремился его исполнить: до последнего часа жизни был бодр и активен, дорожил временем, поэтому почти вся неделя была у него распланирована: он жил поездками, беседами, посещениями.
Приближался день его рождения. 13 февраля 2006 года ему исполнилось бы 77 лет. В воскресенье 5 февраля он принял причастие. На следующий день вечером был в церкви на разборе Библии, а на утро у него с братьями-гедеоновцами было запланировано посещение больницы. Придя домой из церкви, он вымылся, переоделся, лег спать, а ранним утром 7 февраля во сне мирно отошел к Господу. Не в отношении ли такой смерти написано: "Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти — дня рождения" (Екк. 7:1).
Что сказать напоследок? Он реально жил в Божьем присутствии, постоянно ощущал Господню любовь. Состояние первой любви не оставляло его, оно же давало силы преодолевать любой страх, мужественно свидетельствовать о любящем Господе. Быть рядом с братом - значило духовно укрепляться, а его пламенная зрелая вера являлась источником большого вдохновения для братьев и сестер. Истинно, он был даром от Господа для Колпинской общины, для всех, кто его знал.
