Deprecated: Function split() is deprecated in /home/mirtru/gazeta/content/index.php on line 221
СОЛОВКИ СКОРБИ И СТИХОВ / Интернет-газета «Мирт»
Главная / Статьи / Общество / СОЛОВКИ СКОРБИ И СТИХОВ
СОЛОВКИ СКОРБИ И СТИХОВ
СОЛОВКИ СКОРБИ И СТИХОВ
24.09.2011
1277

    Одну из самых удивительных рождественских историй я услышала в Соловецком монастыре. Поездка туда была организована в рамках Международной миротворческой программы «В будущее возрождение через покаяние». В нашу группу входили люди различных деноминаций: католики, православные, протестанты, мессианские евреи. Мы приехали в город Кеть, что на берегу Белого моря. Отсюда до Соловецких островов 40 км по воде. Катера не оказалось, и нам предложили старую ржавую баржу. Делать нечего, мы согласились и вышли в море на этой барже.

    Наши капитаны хорошо выпили и легли спать, доверив штурвал пареньку. Мы плыли по суровому Белому морю, которое только на четыре месяца освобождается ото льда, и радовались, славили Бога. Всего три часа пути, и мы увидим знаменитые Соловки! Но шел пятый, шестой час нашего плавания, а острова все не было. Как не было его и на седьмой час.

    Мы начали молиться, каждый по-своему. Католики достали четки, православные взывали к Матери Божьей, харизматы молились на иных языках. После чего один из православных решил сам встать за штурвал. Он не был мореходом, но Бог руководил его действиями, потому что вскоре мы заметили остров. Мы кружились вокруг него. Добровольный рулевой оповестил нас:

    – Через полчаса причалим.

    – Кто сказал? – спросила я.

    – Матерь Божья.

    Мы действительно увидели монастырь. Оставалось только причалить. У берега из воды торчали макушки подводных камней, было опасно. Но в это время проснулись капитаны, и, слава Богу, мы благополучно причалили. Когда мы вышли на берег и рассказали, как плыли почти девять часов по погоде, которая то и дело менялась, – то ветер дул, то дождь шел, то упал непроглядный туман – люди в один голос подтвердили, это чудо Божье, что вы добрались.

    Соловецкая обитель существует вот уже пять веков. Многие герои веры прошли через нее, но подвиги многих из них остались известными только Богу. Первыми жителями необитаемого Соловецкого архипелага пятьсот лет назад стали иноки Савватий, Герман и Зосима. Они пришли сюда из Валаамского монастыря, ища уединения, чтобы общаться с Богом. Однажды Герман отправился на лодке за продуктами – приближалась зима, а Зосима остался на острове один без еды, среди дикой природы. Белое море неожиданно рано покрылось льдом, и Герман не смог вернуться. Сначала Зосима питался брусникой, мхом, а когда выпал снег, его стала смущать мысль, что он может умереть голодной смертью. Только надежда, что Господь его не оставит, и молитва помогали побеждать искушение. Однажды под Рождество к нему пришли два неизвестных человека и принесли запас хлеба, муки и масла: «Возьми, отец, употребляй, а мы еще придем к тебе». Зосима не успел спросить, каким образом незнакомцы оказались на необитаемом острове, – они исчезли.

    Весной вернулся Герман с рыбаками, и они начали строить себе кельи. Отец Зосима видел в пророческом видении храм на воздухе. На том месте построили храм. Так началась Соловецкая обитель. Господь сказал Зосиме, что возьмет его вскоре. Он попрощался с братией, причастился, лег на постель, и дух его ушел к Господу. Зосиму положили в гроб, который он сам приготовил.

    Соловецкая обитель сыграла немалую роль в истории государства российского, с ней связаны имена таких видных людей земли русской, как Филипп, митрополит московский, царь Иван Грозный, патриарх Никон. Петр Великий по примеру своих предшественников ссылал на Соловки неугодных ему людей. Одни видели в Соловецкой обители тюрьму и ссылали туда злодеев для наказания, другие видели место, где можно быть ближе к Богу, и сами стремились в обитель. Так и получилось, что на Соловках перебывал самый разный народ – и богомольный и богоборческий.

    Самое мрачное время для Соловецкой обители наступило с приходом советской власти, когда монастырь был превращен в страшный концлагерь, называемый СТОН, а потом СЛОН. Это была лаборатория человеческой жестокости, опыт которой впоследствии распространился по всем лагерям России. К этому времени относится еще одна рождественская история, которую я хочу рассказать. Она произошла с Верочкой Языковой, которая до революции была блестящей светской девушкой, училась в институте, жизнь знала только из многочисленных прочитанных ею романов.

    Вера мечтала о славе, хотела быть поэтессой, актрисой, но все эти планы разрушила Первая мировая война. Вместо поэтических салонов – госпиталь, она пошла ухаживать за ранеными. Ей нравилась белая косынка и служение, где было место самоотверженности, жертвенности, милосердию. Однако революция вскоре и вовсе переменила ее жизнь. Квартира, где Вера родилась и выросла, стала коммунальной, в ней поселились чужие, враждебно настроенные к бывшей хозяйке люди. Чтобы получить продуктовые карточки и не умереть с голоду, Верочке пришлось идти работать. Она стала учить детей. Однажды она проходила мимо храма, и ей захотелось войти. Она вошла и осталась там. Стала помогать священнику. Жизнь при храме натолкнула на мысли о том, что ей надо посвятить свою жизнь Господу, стать монахиней. Монастыри к тому времени почти все разорили и закрыли, она стала монашкой в миру по имени Вероника. Много читала духовной литературы, особенно описывающей жизнь первых христиан в катакомбах, ее привлекали их подвиги за веру. Она и сама готова была отдать жизнь за Христа.

    Шел 1925 год. Однажды ночью ее разбудил требовательный звонок. Вошедшие начали обыск. Наполнив целый мешок духовной литературой, они приказали Веронике собираться и следовать за ними. В общей камере, куда она попала, были одни религиозные: православные и католические монахини, евангелистки, лютеранки, чуриковцы. В таком обществе она провела восемь месяцев. Это было время, когда Вероника не уставала спорить и поучать, проявляя при этом нетерпимость, удручающую прямолинейность и даже заносчивость. Своим призванием она считала хранить чистоту православной веры. Исполняла она свое призвание истово. Когда одна евангелистка сказала ей: «У вас есть все необходимое для инока, кроме самого главного: смирения, терпения и бережного отношения к людям» – Вероника вскипела. На допросах она считала своим долгом обличать следователей во лжи, причем делала это достаточно высокомерно.

    Ее приговорили к десяти годам заключения и отправили на Соловки. Мать Вероника попала на самый отдаленный остров Соловецкого архипелага – остров Анзер. Там общество было совершенно иным, чем на предварительном следствии. Кроме религиозных, здесь отбывали наказание уголовники-рецидивисты, проститутки, воры. Ее наставительный тон и брезгливое отношение к преступным элементам настроили против нее абсолютно всех. Особую ненависть мать Вероника вызывала у уголовников, которые были лишены какого бы то ни было благородства. Они оклеветали ее, и она попала в карцер.

    Был канун Рождества, тихая ясная ночь. Мать Вероника посмотрела в узкое окошко кельи святого Елиоза, куда ее заточили, и увидела яркую звезду. Тут ей вспомнились слова евангелистки, с которой раньше она так спорила, и неожиданно глубокий мир пришел в ее исстрадавшееся сердце. Неземная радость переполняла ее, она наконец ощутила любовь Божью к себе и всем людям. Келья стала местом ее покаяния. Самоуверенность надломилась, Вероника плакала и просила у Бога прощения.

    На следующий день ее сверх всяких ожиданий перевели в больницу на горе Голгофа. Нужно сказать, почему гора так называлась. В 1712 году двум монахам было явление Богородицы, где им было сказано, чтобы гору назвали Голгофой и что на том месте будет большое кладбище. Монахи решили согласно пророчеству хоронить на Голгофе умерших иноков. Но пророчество, вопреки всяким представлениям, исполнилось только в 1925 году. Храм на горе был превращен в инфекционную больницу, тысячи людей умирали здесь зимой от сыпного тифа, а летом от дизентерии. Всю гору изрезали траншеями, куда сбрасывали тела умерших. В этой больнице монахиня Вероника и совершала свой подвиг, пока смерть не пришла за ней.

    На руках матушки умирали верующие всех конфессий – католики, протестанты, православные и мусульмане. Всех их, стоящих на пороге вечности, она укрепляла молитвой, благословляла в последний путь. Исполнилось все, о чем она мечтала прежде: она писала стихи, прекрасные стихи, которые прославили ее как поэта. И этими стихами она служила людям.

    Обо всем этом свидетельствуют воспоминания редких людей, кому удалось пережить весь этот ужас и уцелеть. Один из миллионов, кто побывал в аду Соловецкого лагеря и остался жив, – академик Д. С. Лихачев, ныне уже покойный. Много раз Бог спасал его: и во время расстрела, и в голоде, и в болезни. Лихачев стал свидетелем не только ужасов лагеря, но и того, как страдали, но оставались верными Господу христиане. Об этом Дмитрий Сергеевич вспоминает и рассказывает в одном из фильмов, снятом о нем.

    Там, на горе, в храме, который когда-то был превращен в гнойный лазарет, мы, приехавшие на Соловки, молились, просили у Бога прощения за то, что наш народ оставил Его и едва не уничтожил сам себя. Мы просили Бога, чтобы это никогда не повторилось.