Вновь благодаря переводческому труду игумена Арсения (Соколова) и издательской деятельности Библейско-богословского института св. Апостола Андрея мы имеем возможность познакомиться с трудом известного библеиста Альберто Мелло.
Эта книга составляет часть трилогии, две части которой уже известны русскому читателю. Это «Божья любовь в псалмах» и «Кто такие пророки?». Третья по времени выхода на русском языке, но первая из написанных в этой трилогии книг - «Страсти пророков», - посвящена ключевым вопросам пророческой духовности.
Используя некоторые слова, как смысловые ключи, автор вводит нас во вдохновляющий, хотя и не всегда доступный нашей логике мир израильских пророков.
Вопросы, поднятые Альберто Мелло в этом исследовании, позволяют взглянуть на деятельность пророков, на ее значение, в том числе в новозаветном истолковании.
Что означает слово «дух»? Как определяется «дух премудрости»? В чем смысл пророческого призвания? В чем различие истинных и ложных пророков?
В 12 коротких главах мы получаем ответы на эти вопросы, порой неожиданные, но позволяющие уяснить важнейшие нюансы, скрытые в посланиях пророков, которые дошли до нас в каноне Священного Писания.
Мы привыкли считать, что истинность пророчества определяется тем, исполнилось оно или нет. Но автор убедительно доказывает, что этот внешний, на первый взгляд самый объективный критерий, оказывается верным не всегда.
Пророк, как посланник Божий, говорящий всегда от имени Бога, и никогда не от себя, даже когда речь его записана в первом лице, предлагает от имени Бога альтернативу.
От чего зависит, какое пророчество сбудется, а какое нет? От чего зависит, сбудется пророчество суда и наказания или сбудется пророчество спасения?
Пророки говорят от имени Бога и прибавляют «может быть». Это не свидетельство их сомнения в содержании их проповеди, но проявление цели пророчества.
«Пророческое «может быть», встречающееся у пророков более 40 раз, имея значение вопроса жизни и смерти, становится необычайно важным и позволяет увидеть пророчество не столько как предсказание будущего, но более как «глубокое распознавание настоящего Божьим взглядом».
Исследование Альберто Мелло позволяет увидеть, зачем вводится эта «человеческая переменная» в писания и изречения пророков.
Современные христиане, воспитанные новозаветным богословием, в особенности богословием Святого Апостола Павла, привыкли к словосочетаниям «Святой Дух» и «Дух Божий». Но ветхозаветные пророки понимали слово «дух» по-своему. В их писаниях это слово может означать и ветер, и дыхание, и страсть.
Как понять, что имеют в виду пророки? Что значит дух в конкретных пассажах их писаний?
Богословское, космологическое и антропологическое (хотя эти сферы нельзя четко разграничить) осмысление семантических оттенков использования пророками этого слова, по мнению автора, является необходимостью для решения богословской проблемы. Динамика использования слова רוח Ruah пророками «показывает, сколь глубокую психологическую эволюцию произвела пророческая проповедь» .
Хаотичность истоков еврейского профетизма, реализованного,в том числе и через необыкновенный и даже чрезмерный экстатический опыт, ставит с особой остротой проблему, которую можно назвать «различение духов». Альберто Мелло сформулировал следующие факторы: воля, волнение, чувственность. Они необходимы для распознавания «тихого молчания гласа Божьего», почти апофатически подводят человека, слушающего пророка, к тому, что говорит Истина и говорит ли Истина через этого пророка.
Необычайно интересны рассуждения о дарах, то есть харизмах пророков. Подчеркивается интересная особенность ветхозаветных харизм – их временность, внезапность, непредвиденность. В каждой главе книги, в строгом логически выверенном, богословски осмысленном порядке, автор ведет нас от одной харизмы пророков к другой.
Дух исполняет ветхозаветных судей израильского народа, которые в нашем понимании совсем не похожи на судей, а в них видится больше черт военных вождей народного восстания.
В чем же тогда разница харизмы лидера и харизмы пророка? Разве лидер не может быть и пророком, раз на них «обрушивается» один и тот же дух?
Видимо есть разница, поскольку тот же Дух, который говорит в пророках, может подвигнуть вождя, царя и на негативные поступки, продиктованные злой страстью. «Духовная рассудительность, аутентичность духовного опыта базируется на истинности слова, которое Дух вызывает».
Что пророк может говорить, а что он сказать не имеет права? В чем проявляется богословская легитимация пророческой харизмы, несмотря на ее неупорядоченный, рапсодический характер?
Интересно также видеть желание пророков, чтобы распространение дара Духа коснулось всех людей без исключения. Это и есть «Дух-на-всякую-плоть» пророка Иоиля!
Глава «Дух премудрости» вводит нас в мир премудрости пророков. Харизма мудреца неотделима от личности и служения пророка. Пророки вновь говорят о том, что только Бог является источником разума. Кто лишен Духа – лишен ориентира. Страх Господень – истинное проявление мудрости и духа. На примере исследования текстов из пророка Исаии мы можем увидеть последовательное развитие этих ценных мыслей.
От мудрости пророков автор приводит нас к их вере и их словам о вере. Вера в понимании пророков – плод уверенности и бесстрашия, вменяющаяся как праведность, противоположна суеверию и обрядоверию. Вера – это знание Бога, и навык общения с Ним, доверие Его правосудию, хождение и смирение пред Богом.
Пророческое призвание по Альберто Мелло проявляется в четырех типах духовного опыта. Исследуя эти модели во взаимосвязи и взаимопроникновении (их нельзя изолировать друг от друга), автор показывает, что каждая из них имеет свою форму и, конечно, свое значение.
Отдельно хочется отметить главу, посвященную использованию пророками метафор. Сколько различных толкований, споров возникает именно на почве непонимания того, какой смысл закладывается пророком в ту или иную метафору. Именно они без помощи абстрактных понятий позволяют проникнуть в тайны антропоморфных образов, которые мы встречаем в Библии, когда речь идет о Боге и Его качествах.
Широкий спектр метафор, используемых иногда одновременно, взаимосвязанных, но не симметричных, переходящих одна в другую, причем порой так незаметно, что трудно определить, где заканчивается одна метафора и начинается другая, – вот уникальная черта ветхозаветных пророков. Глубокое понимание пророческих метафор может служить ключом ко многим аспектам проповеди Мессии – Иисуса, Его притч и к Евангелию в целом.
«Пророки – открыватели, они делают подлинные открытия». Книга Альберто Мелло тоже наполнена такими открытиями. Перед нами раскрывается удивительный мир пророческого, вдохновенного Святым Духом служения, его цель, смысл и трагедия.
Читая книгу нельзя не удивиться проникновенному, уважительному и внимательному взгляду автора. За ним стоит блестящее владение материалом, интеллектуальный вкус к изучению Писания, образованность, мудрость и вдохновение пророками и их духом.
Великие и малые пророки – все они перед нами, мы читаем их книги и пытаемся постичь послание, звучащее из глубины веков не только к современникам или ближайшим потомкам, но и к нам, и детям и внукам нашим.
И завершить свою рецензию хочу словами Василия Великого, одного из великих отцов-каппадокийцев:
«Великий и первый дар, требующий души, тщательно очищенной, – вместить в себе Божественное вдохновение и пророчествовать о Божиих тайнах, а второй после сего дар, требующий также немалого и нелегкого тщания, – вслушиваться в намерение вещаемого Духом и не погрешать в разумении возвещенного, но прямо к сему разумению вестись Духом, по Домостроительству Которого пророчество написано и Который Сам руководствует разумы приявших дар ведения».
Альберто Мелло. Страсти пророков. Темы пророческой духовности
М.: Издательство ББИ, 2016
