Deprecated: Function split() is deprecated in /home/mirtru/gazeta/content/index.php on line 221
ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ / Интернет-газета «Мирт»
Главная / Статьи / Церковь / ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ

За более чем пятнадцатилетний период свободы в церквях возникли проблемы, многие из которых так и не получили должного разрешения.

Рассмотрим одну из них. В последнее годы многие конфессии столкнулись с фактом, прежде небывалым, - ротацией, то есть свободным переходом верующих из одной общины в другую. Почему же христиане последнего времени не испытывают потребности оставаться в одной общине, прилепляться к ней?

Ответ, думается, состоит в том, что многие наши современники не могут воспринять общинный образ жизни. Это, в сущности, понятно. Жизнь в общине разительно отличается от жизни в секулярном мире, требует перемены в своих воззрениях и привычках.

Отметим и такой факт, как потребительское отношение к общине. Человек убежден, что его должны принимать как дорогого и желанного гостя. Но если вы желаете быть своим, а не вечным гостем, то должны изменить свое отношение, не так ли? Гостя, действительно, ничем не обременяют, но от члена семьи требуют работы.

Кроме того, новичок узнает, что в общине есть проблемы, что составляющие ее люди не так совершенны, как он думал, что руководство общины в тех или иных вопросах небезупречно, и кто-то из них резковат, а кто-то недостаточно образован, да мало ли что!

Думается, причина широко распространившейся ротации среди протестантских общин состоит в том, что мы не уделяем должного внимания предварительной катехизации, которая призвана дать как можно более полное представление о вероучении и жизни общины. К сожалению, приходится констатировать, что многие служители ограничиваются безудержной апологетикой своей конфессии или же сводят всю учебу к зазубриванию опорных стихов.

Неудивительно, что не наставленный должным образом человек, столкнувшись с трудностями, не удерживается в общине, уходит с огорчением сердца. Обиженная община трактует это как оставление Бога.

В чем видится выход из сложившейся ситуации? Мы предлагаем старую добрую практику установления катехизационного периода в один год. За год человек получает возможность понять себя, понять общину, в которую он желает вступить, наконец, обрести необходимые знания для полноценного пребывания в общине.

Человеку дается достаточно времени, чтобы принять взвешенное решение. Возможно, данная община ему не подойдет по теологическим или экклесиологическим основаниям. Что же, прямой отказ от вступления будет честнее надуманных причин для выхода после торжественного приема с подарками, что на практике, как правило, сопровождается и надуманными скандалами.

О проблемах выхода «с миром»

В протестантском обществе принято отпускать из общины членов церкви исключительно «с миром», что подразумевает выдачу на руки соответствующего документального подтверждения. Верующий, вышедший из прежней общины, должен представить этот документ в новую общину, чтобы принимающие могли удостовериться в том, что у него действительно нет конфликта. Подобная практика по отношению к воцерковленным христианам способствует поддержанию дисциплины на должном уровне.

Сегодня очень часто выход из общины бывает вызван сменой теологических воззрений верующего, переходящего в иную христианскую конфессию. Поэтому отдельно следует сказать о случаях выхода из общины по причине перемены христианских воззрений. Вполне понятно, что в иных общинах подобный поступок порождает, скажем так, «естественную» ревность братьев и сестер, что создает атмосферу далеко не безоблачных межличностных отношений по отношению к заявившему о выходе члену общины. Вместо того чтобы действительно отпустить человека «с миром» и не обострять ситуацию, желающего выйти категорично принуждают «к примирению».

Когда же истерзанный давлением своей общины христианин появляется на пороге новой общины, в которую он хотел бы вступить, то в ней его встречают дежурным вопросом: «А в мире ли ты вышла, дорогая душа?» И, не слушая объяснений насчет теологии и убеждений, отсылают бедолагу обратно, принуждая его получить от прежней общины документ. Одним словом, налицо бюрократическое отфутболивание, хотя прекрасно знают, что в прежней общине его ожидает не примирение, а судилище за обретение новых взглядов.

Сколько таких душ, сломанных прессом религиозной системы, вынуждено смирять себя перед законом, не имеющим основания ни в Слове Божьем, ни в свободе совести!

Печально, что еще не так много христиан задумывается о своих правах, утвержденных на Десяти заповедях. Создается впечатление, что иные религиозные структуры научают лишь первым четырем заповедям, забывая, что еще есть и другие, предназначенные именно для межличностных отношений.

Шестая заповедь гласит: «Не убей!» Но разве это не убийство взволнованной совести, когда человек не может получить разрешение на выход? И что в таком случае ему делать? Ведь старое уже неприемлемо, а новое, получается, недоступно! Беда, да и только.

Проверка на дорогах

Вот картинка из дореволюционного прошлого: - Барин едет, барин едет! – кричат на всю деревню. В избах открывают ворота, суетятся наряженные девки и бабы, бегают дети. Мужики сидят трезвые, в «спинжаках», опасаюсь сболтнуть лишнего. Накануне им староста строго-настрого приказал не болтать. Смотрите, если кто сунется с рассуждениями...

Примерно так же в иных церквях встречают зарубежных гостей. Что за гости? С какими планами приехали? – никто не смеет спросить.

А между тем, хорошо было бы узнать заранее о каждом приезжем человечке. Так сказать, что за личность пожаловала? Мы запрос, а нам отвечают: дескать, так и так, человек достойный, едет с хорошей целью – посодействовать вашим начинаниям, можно ему к вам? Можно, соглашаются служители, хорошему гостю всегда рады. И уславливаются о сроках посещения.

Но важные гости редко снисходят к подобной деликатности. Сваливаются как снег на голову. Иной приедет – сразу к кафедре, местного пастора оттесняет, слова ему не дает сказать. Он, видите ли, желает наше дикое стадо одомашнить. Но ладно бы и впрямь что дельное проповедовал, а то ведь прислушаешься – оторопь берет. Только и надежда, что одна половина зала не слушала, а другая не поняла.