Deprecated: Function split() is deprecated in /home/mirtru/gazeta/content/index.php on line 221
Я Б ТАК ИДТИ ХОТЕЛ / Интернет-газета «Мирт»
Главная / Статьи / Церковь / Я Б ТАК ИДТИ ХОТЕЛ

«Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13:7)

В начале 1930-х годов в Колпинской общине баптистов сложился замечательный круг верующей молодежи. Это было время, когда в стране шла индустриализация. Ижорский завод быстро рос, осваивая новые производства, и для спасавшихся от коллективизации крестьян, среди которых было немало верующих, находилась на нем работа.

В 1930 году в Колпино из Полоцка приехали латыши Сальзирины и Зильберты. 24-летний талантливый брат Альберт Сальзирин организовал молодежные хор и струнный оркестр, а сам стал регентом. Музыка тогда была средоточием культурной жизни горожан. Летними вечерами их любимым занятием было катание на лодках по реке Ижоре с гармошками или мандолинами. Многие следили за репертуаром музыкальной жизни Ленинграда. Большое значение музыкальному служению придавалось и в евангельских общинах. Поэтому понятно, что и баптистская молодежь тянулась к музыке, старалась овладеть игрой на инструментах и вокалом.

Как вспоминала сестра Антонина Колобанова: «Альберт очень хорошо играл на скрипке, я - на гитаре. Я была ведущая гитаристка, и Альберт говорил: "Смотрите на Тосю". Я его поправляла: "Не на меня смотрите, а на гитару мою смотрите". Мы ездили с концертами струнного оркестра по деревням области. Мы были молоды, полны энергии и любви к Богу и искали любую возможность рассказать людям о Господе".

В начале 1932 года с Украины в Колпино приехал Владимир Жидулов, выросший в баптистской семье. Когда собиралась молодежь, то один брал гитару, второй мандолину, третий скрипку, кто-то садился за пианино, - начиналась репетиция. А Володя не умел ни на чем играть, он желал участвовать, но не мог. Однако у него была активная творческая натура, волевой характер, над которым он работал, поэтому трудности его не останавливали. Поставив цель, он за короткое время освоил игру на мандолине и гитаре до такой степени, как будто играл на них всю жизнь. Помимо этого открылись его таланты проповедника и молодежного лидера.

Частым гостем молодежных общений был брат Степан Севастьянов. Чудесной души человек, общительный, дружелюбный, многогранно одаренный: солист Ленинградского хора, поэт, историк. Наполненный Христовой любовью, он по первому зову спешил на помощь людям, жертвуя своим временем и здоровьем.

Первая половина 30-х годов, несмотря на антирелигиозную политику государства, была лучшим временем для молодежной группы. В ее круг входили не только колпинцы, но и окрестная молодежь, а также несколько человек ленинградцев. Общение и музыкальное служение, поездки со струнным оркестром по селам области радовали и сплачивали молодежь, привлекали в общину новых ребят. Несмотря на ярую большевистскую пропаганду, молодых братьев и сестер привлекали не обещания вождей государства, а личность Иисуса Христа. Молодежь была дружная, в ее среде не было деления на баптистов и евангелистов, как у старших братьев.

12 августа 1932 года состоялось памятное и радостное событие в жизни Колпинской церкви: 13 человек приняли крещение, среди них юноши и девушки. В тот день вступили в завет с Господом 20-летний Володя Жидулов и 18-летняя Тоня Колобанова.

В 1935 году руководитель молодежи и регент Альберт Сальзирин уехал из Колпина в Ригу. По всей видимости, его отъезд был связан с принятым Политбюро решением об очищении Ленобласти от "неблагонадежного элемента", в категорию которого попали проживавшие здесь финны, латыши и эстонцы.

Другой молодежный лидер Владимир Жидулов в том же 1935 году переехал жить в Ленинград. Степан Севастьянов писал о своем друге: "Активный, развитой, способный организатор, он один из всех нас мог выступить с проповедью в любых наших мероприятиях: собирались ли мы на общение, выезжали ли на лоно природы, или провожали в последний путь уходящего с земли, - он всегда готов был выступить и проповедовать. Делал он это легко и просто, доступно и назидательно".

В. Жидулов продолжал активно участвовать в жизни колпинской молодежи. Для проведения духовных общений он организовывал поездки на природу в Поповку, Саблино, Слуцк (Павловск) и другие места. И, несмотря на начавшийся в 1937 г. террор, поездки эти не прекратились до самой войны. День 22 июня 1941 г. застал молодежь в Дудергофе.

Жидулов рассказал брату Н.А. Ивонинскому о таком интригующем явлении как тайные собрания молодежи на Финском заливе. Юноши и девушки брали две большие лодки с лодочной станции на Петровской набережной (где сейчас яхт-клуб) и уплывали в залив. В той его части очень мелко, километра полтора можно идти от берега в районе Лахты, и все еще будет по колено. Отплыв на достаточное расстояние от побережья, они вбивали кол в дно, привязывали к нему обе лодки, которые в свою очередь тоже связывали вместе, в результате получалось собрание человек на двадцать. Братья проповедовали, все вместе негромко пели псалмы во славу Господа, а под вечер возвращались. В этих собраниях участвовала и колпинская, и ленинградская молодежь, все были дружны и знали друг друга.

Несмотря на усиливающиеся гонения, духовная жизнь молодежи не останавливалась. Это не устраивало чекистов, которые пытались разными мерами покончить с верующими. Они стали засылать агентов под видом новичков, желавших присоединиться к верующим, но, как правило, они сами себя выдавали своим поведением и своими словами, и их в общине сторонились.

Владимир Жидулов рассказывал сыну Олегу про некого Новикова, подосланного в общину. Ему было дано задание узнать, кто из молодежи в будущем способен возглавить руководство общиной. Он должен был выявить таких активистов, чтобы чекисты знали, кого им следует арестовать. А когда Жидулов был арестован и оказался под следствием в тюремном изоляторе "Кресты", то вскоре там оказался и этот так называемый "брат". Жидулов и другие верующие братья держались в камере вместе втроем – вчетвером, поддерживая друг друга. Кто-то один стих Писания вспомнит, кто-то другой, так они сообща вспоминали Евангелие стих за стихом, глава за главой, книга за книгой. А Новиков присоединился к компании уголовников, где звучали сальные анекдоты и шуточки, не стихал гогот, и сразу стало ясно, кто есть кто. Хотя и в то время, когда он был подослан, то своим поведением и словами выдавал себя, что он чужой человек, и поэтому с ним вели себя осторожно, не доверяя ему.

Органы не ограничивали свою деятельность засылкой агентов. Как Владимир Жидулов, так и Степан Севастьянов вспоминали, что чекисты вызывали их, как и других активных братьев, для ночных бесед, а по сути допросов и попытки вербовки. Севастьянов рассказывал о "бесконечных и бесплодных беседах в Большом доме на Литейном" в 1932-35 гг. Активность Севастьянова как верующего и нежелание сотрудничать стало причиной для его высылки из Ленинграда во время паспортизации 1935 года.

В. Жидулов рассказывал, что чекисты нащупывали, кого можно сломить, чтобы завербованный брат работал на них. Они хотели через верующих людей знать, чем дышит община. Сами они не могли знать духовную силу того или иного пресвитера или проповедника. Только верующий человек, который продался, мог назвать им ключевых людей в общине. И если человек был вчера духовный, но продался, то Бог быстро лишал его ведения и силы. Встав на путь предательства, он ломался, слабел духовно, терял способность различать, кто силен в слове и деле, а кто нет, становился чужим в общине, и бесполезным для своих новых хозяев. Хотя были и отступники, Господь давал силы уповавшим на Него пройти все испытания, вплоть до мученичества.

Да, были среди молодежи и мученики. 26-летний брат Василий Левин, живший в Ленинграде, был постоянным участником колпинского кружка молодежи. Он только в 1933 году стал посещать собрания баптистов, спустя два года принял крещение. 11 декабря 1937 года он был арестован, то есть на момент ареста его христианский стаж был совсем небольшой. Он был рядовым членом церкви, пел в хоре Ленинградской общины баптистов, работал электросварщиком в одной строительной конторе. У него была молодая жена 20 лет и 11-месячный сын.

Обвинение Левина было абсурдным, но в то же время характерным для периода Большого террора. Он обвинялся в том, что, являясь активным участником контрреволюционной фашистской террористической организации сектантов-баптистов, он вел среди молодежи агитацию за отказ от службы в Красной Армии и защиты СССР с оружием в руках при нападении на СССР фашистов. При этом он восхвалял фашистский режим в Германии и Гитлера. Якобы, в 1934 г. участники контрреволюционной организации баптистов встали на путь активной террористической борьбы с Советской властью, и в 1936 г. Левин, будучи сектантом-фанатиком, дал согласие быть физическим исполнителем террористического акта против руководителей ВКП/б/ и Советского правительства в Москве (АУФСБ СПб. и ЛО, АУД № П-42977).

За эти клеветнические, явно надуманные обвинения Василий Левин был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян 2 января 1938 г. вместе с руководящими братьями Ленинградской общины баптистов Сизовым В.Ф., Шепыревым М.Ф., Измайловым А.П. и еще шестью другими служителями.

В 1958 году в процессе реабилитации жена Василия Левина Елена рассказала, что муж происходил из очень бедной крестьянской семьи, с ранних лет начал работать. По характеру это был веселый и жизнерадостный человек. Он был хорошим семьянином, на работе его ценили и уважали. После ареста со стороны сослуживцев высказывались сожаления фактом его ареста. Оба супруга являлись членами общины баптистов, муж руководящих должностей в общине не занимал, пел в хоре. Елена никогда не слышала с его стороны никаких антисоветских высказываний. Василий Левин и еще девять братьев, проходивших с ним по одному делу, были реабилитированы в 1959 году.

Думая о Левине, невольно задаешься вопросом, какая судьба ждала государство, которое целенаправленно уничтожало лучших сыновей своего народа? Ответ дала сама история. Советское государство ожидали неслыханные испытания военных лет, а затем в короткий исторический срок гибель самого тоталитарного государства. Ибо в истории, как отдельных людей, так и целых народов, действует закон воздаяния, и неизбежно приходит возмездие от Господа за содеянные государством преступления: "Станет ли близ Тебя седалище губителей, умышляющих насилие вопреки закону? Толпою устремляются они на душу праведника и осуждают кровь неповинную. Но Господь — защита моя, и Бог мой — твердыня убежища моего, и обратит на них беззаконие их, и злодейством их истребит их, истребит их Господь Бог наш" (Пс.93:20-23).

А как сложились судьбы остальной молодежи?

Альберт Сальзирин и Степан Севастьянов жили в Риге и принимали там активное участие в жизни баптистской общины. С первых дней войны Севастьянов защищал родину, был тяжело ранен. Он написал воспоминания о довоенной ленинградской общине баптистов и книгу "Плеяда служителей Дома Евангелия", в которой запечатлел светлые образы пресвитеров И.Н. Шилова, А.П. Петрова, сестры М.П. Мясоедовой и других замечательных христиан, которых он знал лично. Брат написал около трехсот стихотворений, некоторые из которых были положены на музыку. Его поэтическое и литературное наследие столь замечательно, что остается только сожалеть, что до сих пор не издано в виде отдельного тома его сочинений (рукописи трудов Севастьянова имеются в Архиве РСЕХБ).

Антонина Колобанова после войны жила и работала в Ленинграде, была членом Ленинградской общины ЕХБ, где многие десятилетия пела в хоре. В годы, когда общиной руководил пресвитер С.П. Фадюхин, она была секретарем-машинисткой, стенографировала и печатала его проповеди. Фадюхин рассылал их по областным общинам, в первую очередь туда, где не было ни одного проповедующего брата. Там эти проповеди зачитывались вслух, чем отчасти восполнялась нехватка проповедников. Сергей Петрович придавал этому служению первостепенное значение. Антонина Александровна прожила долгую плодотворную жизнь и отошла к Господу в феврале 2006 года на 92 году жизни.

Владимир Жидулов в июле 1941 г. был арестован вместе с другим колпинцем Яковом Баскаковым. Среди прочей «антисоветчины» их обвиняли в организации и проведении нелегальных "сборищ" колпинской молодежи под видом экскурсий в окрестностях Ленинграда (АУФСБ СПб. и ЛО, АУД № П-65970). Они отбыли в ГУЛАГе пять лет на тяжелых физических работах. Сразу после освобождения Жидулов женился на сестре-ленинградке Вере Паскевич. Она разделила с ним скитальческую жизнь, поскольку по советским законам, отбыв срок по политической статье, он не имел права остаться в Ленинграде. В последующие годы он был активным проповедником. Угроза нового ареста не раз заставляла его менять место жительства, переезжать вместе с семьей из одного района страны в другой. В 60-70-е годы В.Т. Жидулов был пастором одной из общин Донецка. Как яркого проповедника, его приглашали, желая послушать, не только общины Донецкой, но и соседних областей: Харьковской, Запорожской, Ростовской. Многосторонне одаренный, в баптистском братстве В.Т. Жидулов известен еще и как поэт. Стихи стали рождаться в его душе еще в молодые годы.

…Как-то поздним вечером в дни первой любви к Господу Володя Жидулов шел по деревянной платформе колпинского вокзала, и как бы от звука его шагов, отдававшихся эхом в вечерней тишине, стали рождаться строки стихотворения "Движенья ритм". В поэтическом прозрении христианская жизнь открылась юному сердцу как путь, начинающийся на земле и уходящий в вечность. Родилось сильное желание прожить жизнь так, чтобы быть светом для других (Мф. 5:14). Стихотворение заканчивается так:

Я б так идти хотел, чтоб на земной планете
Я мысль Отца небесного познал
И той тропой прошел, что мне в Своем совете
Спаситель мой от века начертал.

Чтобы поступки все моей души
Светились на земле небесной чистотою
И всех сердца влекли незримой красотой,
Кто к светлым небесам идти решил.

Чтобы мой шаг уверенно звенел
Сквозь все века, эпохи, поколенья,
И я был чужд боязни, промедленья,
Я б так идти хотел.

Следуя за Христом, молодежь тридцатых так и прошла свой жизненный путь. Путь веры и крови, отваги и боли, радости и мечтаний, труда и скитаний. Они победили. «Ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша» (1 Ин. 5:4).