Вопрос соотношения полов в Библии, как правило, рассматривается исследователями либо с позиций соотношения прав (так называемый эгалитарный подход – стремление к установлению равноправия), либо – ролей (комплиментарный подход – акцент на взаимной дополнительности) мужчины и женщины в Божьем замысле.
Результат чаще всего приводит к тому или иному варианту «золотой середины» между крайностями мужского шовинизма и либерального феминизма. Однако достаточно сложно подогнать Священное Писание под какую-либо версию человеческой классификации, не пожертвовав довольно существенными аспектами.
Само наличие дискуссии между эгалитарным и комплиментарным подходами указывает на недостаточность и того, и другого – библейский подход более эгалитарен с комплементарной точки зрения и более комплементарен – с эгалитарной.
Писание изначально говорит не о правах или ролях, а о ценности человека – как мужчины, так и женщины, и возводит их на такой аксиологический уровень, который не снился ни шовинистам, ни феминисткам в их самых безудержных фантазиях! Воистину – «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9).
Но при этом необходимо давать себе отчет: не только нынешнее мирское, но и даже установленное в Законе Моисеевом положение в гендерной сфере не соответствуют изначальному Божьему замыслу: грехопадение существенно повлияло на отношения полов, как и на все другие аспекты тварного мира. Недаром, когда Иисуса попросили прокомментировать соответствующие положения Закона, Он отвечал: «Моисей позволил вам, а сначала не было так» (Мф. 19:8).
Таким образом, Христос утверждает приоритет первоначального замысла над законодательством, призванным регулировать права и обязанности в уже падшем мире. Не удивительно поэтому, что онтология гендерных отношений является неотъемлемой частью всякого добросовестного исследования данного вопроса.
Но именно недостаточно тщательное рассмотрение первых глав книги Бытия оказывается слабой стороной таких исследований, зачастую утверждающих, что в определенном смысле Ева изначально была подчинена Адаму. Подобное представление берет начало из неточного толкования в Бытии 2:18 («Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему») слова «езер» (помощник) как «подмастерье» или даже «прислуга», поскольку слово это может означать также и «тот, кто наделяет возможностью достичь желаемого», или «дающий силу».
Это значение слова «помощник» хорошо отражено в русской этимологии – «подающий мощь». Чаще всего Писание использует это слово по отношению к Богу (см. Втор. 33:7,26,29; Пс. 20:2; 70:5; 88:19; 117: 9-11; 120:1-2; 123:8; 145:5 и т. д.). Так что в Библии говорится о синергии мужчины и женщины, когда кумулятивный эффект от единства несравненно выше простой суммы составляющих.
Далее, в двух первых главах Бытия ошибочно считать слово «адам» именем мужчины, и в корне неверно называть женщину «Ева». Слово «адам» (евр. «человек») вплоть до конца третьей главы нельзя понимать как слово, обозначающее исключительно мужчину, и тем более – как имя собственное. Это понятие изначально применяется и к мужчине, и к женщине: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). Оно является собирательным именем для них обоих: «Мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им имя: человек [«адам»], в день сотворения их» (Быт. 5:2).
В восторженном гимне – «И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою [евр. «ишша»], ибо взята от мужа [евр. «иш»]» (Быт. 2:23) - человек говорит не о роли (комплиментарность) или правах (эгалитарность) жены, а о своей единосущности с нею.
Не будучи еще вправе давать имя человеку, человек принимает данное Богом (Быт. 2:22) определение «ишша» («супруга»), признавая себя как ее «иш» («супруг») – муж и жена определяются одним и тем же понятием супружества, употребленном в мужском и в женском родах. Причем понятие это не является безотносительным – невозможно быть супругой/супругом самому/самой по себе, но лишь по отношению к кому-то.
Быт. 1:27 подразумевает, что сотворение человека как единой сущности в нескольких лицах является одним из аспектов заложенного в человеке божественного образа. Бытописатель заключает: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (Быт. 2:24).
Человек, ранее нарекший по Божьему указанию имена всем животным (Быт. 2:20), дает имя жене лишь в Быт. 3:20, то есть непосредственно после провозглашения Богом последствий ослушания.
Наречение имени (евр. «шем», – то же что и «репутация» или «слава») является сакральным актом проявления полной власти. Лишь высший нарекает имя низшему: родители дают имена детям, господа – рабам, хозяева – животным.
В Библии упоминаются случаи перемены имени (напр. Быт. 17:5; 32:28, Дан. 1:7 и др.), однако в Быт. 3:20 ничего не говорится перемене имени – человек именно нарекает имя «Ева» своей жене, в результате чего «Адам» автоматически превращается из собирательного понятия в его индивидуальное имя собственное.
Этим показывается, что, с одной стороны, супружество перестает быть достаточным определением их сущности, поскольку в результате грехопадения стремление обладать получает приоритет над стремлением принадлежать, индивидуальность берет верх над общностью. С другой стороны, этим отмечается возникновение гендерной иерархии, в которой муж занимает более высокое положение.
Вероятнее всего, подчинение жены мужу провозглашается в стихе Быт. 3:16, переведенном как: «И к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою». Как и прочие части божественного вердикта, это – не приговор, а констатация факта: отход человека от Божьего замысла неизбежно ведет к определенным последствиям.
Причем предположение, что под «влечением» подразумевается половое влечение, не вписывается в общую картину библейской гендерной онтологии. Половым влечением человек (и мужчина, и женщина) был наделен изначально для соблюдения первой из данных ему Богом заповедей: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 1:28).
Свет на значение сочетания «влечение к / господство над» проливает другое место Писания (единственное, зато – в тех же начальных главах Книги Бытия), где в еврейском оригинале эта же формулировка повторяется практически буквально. В Быт. 4:7 Бог обращается к Каину: «Если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним».
Таким образом, данное сочетание является параллелизмом (повторением дважды того же понятия разными словами), указывающим на конфликт желания главенствовать. Грех образно «стремится» подчинить Каина, задача которого – не поддаться и покорить собственные греховные устремления.
Аналогичным образом, с приходом греха супруги, изначально предназначенные принадлежать друг другу и обладать землей, стали стремиться обладать еще и друг другом (и, соответственно, хотя бы опоясаниями из смоковных листьев защитить каждый себя от несанкционированного обладания другим).
Дабы избежать непрекращающегося противостояния, Бог разрешает конфликтную ситуацию путем установления иерархии. Поскольку же хронологически «прежде создан Адам, а потом Ева; и не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление» (1 Тим. 2:13-14), мужу отводится главенствующее положение в этом тандеме, которое он тут же и реализовывает, нарекая жене имя.
Таким образом, можно заключить, что по изначальному Божьему замыслу, на который ссылается Спаситель в Евангелии от Матфея 19:8, ни о равенстве прав, ни о гарантиях дополнительности не было и речи. Будучи равными в славе, и мужчина и женщина принадлежали друг другу, по собственной воле жертвенно подчиняясь друг другу в любви. А к подлинной любви ни права, ни гарантии не имеют никакого отношения (1 Кор. 13:4-7).
Нынешнее главенство мужчины – вынужденная мера, результат грехопадения, а сначала не было так, и в воскресении мертвых и жизни будущего века, по-видимому, будет восстановлена изначальная анархическая система взаимного подчинения в любви.
Отчасти этот замысел уже сейчас восстанавливается в Теле Христовом, в Церкви, где мужчина и женщина, облекшиеся во Христа, вновь равны в славе и более «нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:27-28).
Но достигается это равно-славие (не равноправие) не через эмансипацию женщин – Павел конкретен в указаниях: «жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу» (Еф. 5:22). Восстановление изначального порядка в Божьем домостроительстве происходит путем не гендерного освобождения или уравнивания в правах, а через взаимное подчинение, «повинуясь друг другу в страхе Божием» (Еф. 5:21).
В древнегреческом языке слово, переведенное как «повиноваться», имело несколько значений, что позволяло апостолу играть с ними. Как военный термин это слово обозначало поступить в распоряжение командира или подстроиться «в ногу» с марширующей колонной.
В цивильном же употреблении оно имело значение «добровольно соглашаться, сотрудничать, разделять ответственность, брать чужое бремя». Так что данное указание ассоциативно связано также с апостольским наставлением «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6:2).
В последующих стихах Послания к Ефесянам (5:22-6:9) апостол наставляет нас, как именно должно реализовываться это «уже» всеобщее подчинение друг другу в контексте «еще» определяемых влиянием греха отношений жены/мужья, дети/родители, рабы/господа. Этот принцип «уже»/«еще», характерный для «последних дней», когда Царство Божье уже восстановлено воскресением Христовым, но царство мира сего еще не уничтожено, ярко проявляется в связи с таким служением женщин в ранней Церкви как пророчество (что бы мы не понимали под этим словом).
Павел упоминает пророчество среди четырех духовных даров, особо данных Богом Церкви «к совершению святых на дело служения для созидания Тела Христова» (Еф. 4:11-13), и определяет его как обращение к людям в назидание, увещание и утешение (1 Кор. 14:3).
Дееписатель упоминает как минимум один, но множественный прецедент исполнения этого служения женщинами (Деян. 21:9). Апостол же даже не ставит под вопрос сам факт такого служения женщин, но дает инструкции, как именно оно должно осуществляться, – с покрытой головой (1 Кор. 11:5), то есть в общественно приемлемой благопристойной форме. (В римской культуре появление в общественном месте замужней женщины с непокрытой головой считалось настолько непристойным, что политик и поэт Сульпиций Галл выгнал из дома жену, осмелившуюся показаться на людях без покрывала).
Таким образом, апостольское указание, – «жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви» (1 Кор. 14:34-35), - чаще всего вспоминаемое в контексте обсуждения роли женщин в Церкви, по-видимому, относится к женщинам слушающим, а не к пророчествующим или молящимся, к которым относятся указания одиннадцатой главы того же послания.
Пример с покрыванием головы указывает на распространение принципа повиновения еще дальше, чем «друг другу». Апостол учит тому же, что практикует сам: «Будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести. … Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых. Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его» (1 Кор. 9:19,22-23).
Таким образом, во Христе, умершем в равной степени и за женщин, и за мужчин, достигается восстановление изначального Божьего замысла об их равноценности. Только достигается эта равноценность не через эмансипацию, а через повиновение всех всем; не через борьбу за свои права, а через добровольный отказ от них.
Отказываясь от своих гендерных прав, христиане восстанавливают онтологическое гендерное единство, – подобно тому, как Христос восстанавливает единство Творца и творения, по собственной воле отказываясь от прав Божественных (Флп. 2:6-11).
