То, что конфликты в семейных отношениях, приводящие к разрыву всяких отношений или разводу, является несомненным злом, вряд ли кто будет оспаривать. Разбитые судьбы, расстроенная психика, унизительные юридические процедуры, деформированное воспитание детей, оставшихся с одним из родителей – все это лишь небольшая часть последствий локальных семейных конфликтов. Реальные же последствия могут выразиться в глобальной катастрофе всей европейской (пост-христианской) цивилизации.
По оценке специалистов в развитых странах Западной Европы и Северной Америки сейчас распадается каждый второй брак. Причем динамика разводов неуклонно нарастает, даже несмотря на то, что все больше количество браков не регистрируется законным образом, а существует в форме конкубината. В России статистика разводов еще менее утешительна. В 1992 году было 60% разводов, в 2000 - 69%, в 2004 - 64%, в 2006 - 57,5%. Фактически за первые 4 года семейной жизни происходит около 40% разводов, а за 9 лет - около 2/3 их общего числа. Вероятнее всего, в кризисные годы эти показатели только вырастут.
Социологических причин увеличения числа разводов много. Это эмансипация женщин, изменение формы трудовой занятости, когда работают оба супруга, давление экономических и социальных проблем, и, конечно же, весьма либеральное гражданское законодательство, облегчающее процесс развода. Но, несомненно, самой главной причиной разводов является изменение культурной парадигмы западной цивилизации, и, прежде всего, ослабление влияния религиозного фактора вследствие распространения философского течения, именуемого плюрализмом, которое ни одну идеологию не признает истинной, правильной или преобладающей. Формирование массовой культуры, основной характеристикой которой является потребление, оказывает свое влияние и на область семейно-брачных отношений, исключая из них всякую сакральность и сохраняя, по большей части, лишь экономическую и физиологическую составляющие.
Примечательно, что с древнейших времен вопросы регулирования брачных отношений относились не только к сфере компетенции гражданских властей (поскольку были связаны с правами собственности и численностью народонаселения), но и к сфере религиозной. Причем наиболее ярко духовная составляющая брака проявляется в монотеистических авраамических религиях.
Эпоха ранней античности, характеризующаяся весьма свободными нравами в вопросах пола, почти не знала разводов. Законные браки обеспечивали легитимную передачу наследства законнорожденным детям, а для того, чтобы разнообразить ощущения, существовали наложницы, гетеры и проститутки. К тому же гражданские законы предусматривали в случае развода выплату жене существенной денежной компенсации, что также удерживало мужей от опрометчивых поступков.
Великий афинский оратор и политический деятель Демосфен так сформулировал общепринятые нормы сексуального поведения в Древней Греции: «Для наслаждения у нас есть куртизанки; наложницы – для каждодневного сожительства; у нас жены, чтобы они рождали нам законных детей и были верными попечителями наших домашних дел». Проституция в языческой культуре не только не осуждалась, но была частью религиозного культа.
Нравы Древнего Рима изначально были более сдержанными, чем греческие. За первые 500 лет римской республики не был зафиксирован ни один развод. История сохранила имя первого мужа, разведшегося в 234 году до Р.Х. со своей женой по причине ее бесплодия. – Спурий Карвилий Руг. Но с появлением греков римская нравственность резко пошла вниз. Греция была покорена военной мощью Рима, но в социальном и нравственном плане Рим был завоеван Грецией. В середине I века н.э. Сенека писал, что женщины выходят замуж, чтобы развестись, и разводятся, чтобы выйти замуж.
Первым государством Древнего мира, детально регламентирующим половые отношения, был Израиль. Монотеистическая религия, лежащая в основе всего гражданского законодательства, от имени Бога и Творца всего сущего провозглашала, что сексуальные отношения допустимы только между мужчиной и женщиной и только в законном браке. Супружеская измена, внебрачный секс, половые извращения согласно законам Торы карались смертной казнью.
Но несмотря на всю суровость еврейского «семейного кодекса», в нем предусматривалась возможность развода. «Если кто возьмет жену и сделается ее мужем, и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное, и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего, и она выйдет из дома его, пойдет, и выйдет за другого мужа…» (Втор. 24:1,2). Для того чтобы мужчина, стремящийся к разводу, смог осознать значимость принимаемого решения, закон запрещал ему возвращаться к своей прежней жене, если она после развода с ним побывала замужем за другим мужчиной.
Хотя иудаизм считает, что «браки заключаются на небесах», расторгаются они, по мнению иудейских раввинов, там же. Для того чтобы развод считался состоявшимся, муж в присутствии свидетелей должен вручить жене так называемое разводное письмо, «гет». Инициатором расторжения брака могла выступать и жена, но в любом случае без письменного согласия мужа свободной стать она не могла.
В правоприменительной практике ветхозаветного законодательства о браке и разводе длительное время оставалось спорным то, что можно считать законным основанием для развода. В двух бесспорных случаях по раввинскому праву развод был обязательным.
Во-первых, при супружеской измене, поскольку в этом случае дальнейшее супружеское общение делало оскверненной и невиновную сторону. Во-вторых, в случае бесплодия супруги, так как это препятствовало заповеди «плодитесь и размножайтесь».
По остальным поводам были разногласия. Существовало несколько раввинских школ, которые по-разному трактовали фразу из Втор.24:1: «… она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное…»
Консервативная школа Шаммая придерживалась мнения, что единственным законным поводом для развода может быть только супружеская неверность.
Либеральная школа Гиллеля рассматривала понятие о «чем-то противном в жене» более широко, а потому достаточным основанием для развода считала сварливый характер жены, испорченный обед или даже тот факт, что жена мужу просто разонравилась.
Новозаветное учение о браке и разводе начинается с вопроса к Иисусу израильских учителей закона о том, какая из раввинских школ, по Его мнению, права в вопросе развода.
«И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.
Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, [тот] прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует. Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано » (Мф. 19:3-12).
Стремление фарисеев проверить бродячего проповедника из Назарета, претендующего называться Мессией, на знание закона и раввинских преданий вполне понятно. Однако Иисус не пытается снова толковать закон Моисеев. Он апеллирует к первоначальному намерению Бога, записанному в рассказе о сотворении мира.
«Вначале» Бог творит мужчину и женщину друг для друга и объявляет, что такой союз служит не просто для удовлетворения сексуальных потребностей, а является соединением двух людей в «одну плоть». Отсюда следует логическое заключение о том, что изначально задуманное Творцом как единое не должно быть разрушаемо прихотью человека. И Христос добавляет Свой запрет: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает», поскольку брачные узы – это нечто большее, чем контракт между двумя людьми: это божественное сочетание.
Если Моисей разрешал развод, то Иисус его запрещает, причем объявляет, что развод, имеющий целью новый брак с другим человеком, – ловкая форма супружеской измены. Развод – признак жестокосердия, и постановление Моисея о возможности развода есть уступка человеческому несовершенству, но ученики Иисуса призваны к более высокому стандарту – пожизненной верности в браке. Отпустить жену, в оценке Бога, значит, подтолкнуть ее к греху или беззащитному одиночеству в патриархальном обществе. Поэтому мужьям следует взять на себя полную моральную ответственность за сохранность своих браков, – за тем единственным исключением, когда жена разорвет брачный обет своим развратным поведением.
Шоковая реакция учеников Христа на такие требования вполне объяснима: «Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться». Планка праведности поднята Христом на высоту, абсолютно недосягаемую для «нормального» человека. Ведь брак, по их мнению, может быть привлекательным только тогда, когда есть возможность для отступления в случае неудачной партии.
Тем не менее, Иисус не пытается их ободрить. То, что не соответствует абсолютным заповедям Бога, является грехом и попадает под божественное осуждение. А те послабления, данные Творцом ради ограничения человеческого греха, не должны толковаться как одобрение Богом самого греха. Абсолютная истинность слов Христа не может быть понятой и принятой учениками сейчас: «не все вмещают слово сие, но кому дано». Но дано это понимание будет только после Пятидесятницы и только духовно возрожденному человеку.
Христианство, начавшее развиваться со второй половины I века по Р.Х., явило собой совершенно новую модель религиозного и социального устройства. Оно вышло из недр иудаизма, вобрав в себя из него строгую приверженность монотеизму и Священным Писаниям, но, в, противоположность сектантской национальной замкнутости религии Израиля, христианство было открыто для языческих народов. В тоже время христианство, как система религиозных идей, сохраняло строгий консерватизм, не ассимилируя ни раввинские предания иудаизма, ни языческую античную философию и мораль.
Тем не менее, окружающий мир оказывал свое влияние на Церковь, порождая в ней новые вопросы и проблемы, в то числе, связанные с браком и разводом. Например, должны ли христиане стремиться воздерживаться от сексуальных отношений, для того чтобы духовно усовершенствоваться; следует ли продолжать брак, если один из супругов не является христианином (не будет ли это считаться «осквернением» как в иудаизме); является ли допустимым повторный брак, если «да», то с кем?
Христианская доктрина о браке получила свое развитие в посланиях апостола Павла различным христианским общинам. Особенно обширно эта тема освещается в послании к церкви города Коринфа, в котором обозначены ответы на наиболее актуальные вопросы общины.
Во-первых, Павел резко отвергает радикальный аскетизм и советует находящимся в браке не гнушаться сексуальных отношений: «Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию,… чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7:3-5).
Во-вторых, не состоящим в браке предоставлена полная свобода выбора своего семейного статуса: «Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться». В другом письме апостол подтверждает свой тезис: «Итак, я желаю, чтобы молодые вдовы вступали в брак, рождали детей, управляли домом…» (1 Тим. 5:14).
В-третьих, Павел подтверждает запрет Иисуса Христа разводиться: «А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, – если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей» (1 Кор. 7:10-11).
Оговорка «если же разведется» приводится без указания причин развода. Вероятно, причина должна быть достаточно весомой. Примечательно, что слова апостола о разводе здесь достаточно сдержанные. Он не призывает изгнать разведенную из общины, не говорит: «если разведется, то прелюбодействует…» Павел приводит реальную ситуацию, когда запрет разводиться игнорирован, и ставит категорический запрет на повторный брак в случае свершившегося развода, дабы исключить соблазн расторжения брака с целью заключения нового, более желаемого.
В-четвертых, Павел рассматривает новую тему, которой не касался Христос, а именно, как быть, когда один из супругов нехристианин. Вероятнее всего, подобные браки были заключены еще до обращения мужа или жены в христианство, и верующая сторона могла сомневаться в целесообразности сохранения подобного союза.
Павел пишет: «Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь» (1 Кор. 7:12-15).
Апостол не считает, жены мужчин-христиан обязаны принимать веру своих мужей (или наоборот). Но, несмотря на кажущуюся опасность «осквернения» от неверующего супруга, Павел не советует разводиться, так как «неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим». В противоположность отношению к ритуальной нечистоте в иудаизме, христианство констатирует, что святое не может быть осквернено нечистым; святое сильнее нечистоты, оно проникает в несвятое и освящает его.
Верующий должен оставаться в браке, доколе можно, однако, если неверующая сторона захочет разорвать отношения, противоположная сторона свободна от брачных обязательств: «брат или сестра в таких случаях не связаны». Означает ли это, что верующему дозволяется вступить в новый брак? Павел не говорит об этом прямо, но вероятнее всего ответ будет положительным, однако с поправкой данной им несколько ниже: «Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль» (1 Кор. 7:27-28).
Резюмируя общие положения иудео-христианской догматики и морали, следует констатировать, что разрыв брачных отношений не может считаться нормой. Он есть лишь трагическое исключение из нормы. Почти до середины ХХ века в странах Запада церковный запрет на развод пользовался мощной социальной поддержкой, что делало его почти немыслимым.
В современной культуре развод настолько распространен, что воспринимается уже как событие морально нейтральное. Философия гуманизма, ставящая на первое место право человека на комфортную жизнь, не знает путей преодоления этой социальной проблемы. Все более секуляризованное христианство (как западное, так и восточное) вынуждено дрейфовать вместе с основными тенденциями общества и де-факто благословлять развод, подводя под него богословские мотивы. Евангельская фраза «Не судите, и не судимы будете» (Мф. 7:1), подразумевающая, что истинный суд принадлежит только Богу, ныне приняло формулу молчаливого согласия со всем происходящим: «Не суди меня, и я не буду судить тебя». Так что если кто-то желает развестись, это его или ее личное дело, и, следовательно, критиковать за это человека ни в коем случае не следует.
Церковь и общество перестало требовать от своих членов сохранения даже проблемного брака, расценивая это как посягательство на права личности. Христианское же отношение к разводу должно базироваться на тех принципах, которые декларированы Христом. Ведь в беседе с фарисеями (Мф. 19:3-12) Он предложил им не просто новую раввинскую идею взамен двух соперничающих.
Вместо этого Христос обратился назад - к Писанию, к книге Бытия, к самому началу сотворения человечества. Он цитирует вторую главу книги Бытия, повествующую о сотворении Адама и Евы, тем самым не только подтверждая истинность этого повествования, но и обращаясь к нему, как к абсолютному авторитету (в отличие от мнений вопрошавших).
По сути, Иисус говорит: "Развод плох не потому, что так думаю Я или вы. Развод плох потому, что он не предназначен для нас Богом». А отвечая на то, почему же Моисей все-таки позволил людям разводиться, Христос называет и истинную причину разводов: "По жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь". Оказывается, настоящей причиной, по которой люди разводятся, является ожесточение сердец. А лекарство от этого находится только в сфере духовной, религиозной.
Современное общество увязло в болоте конкурирующих идей и мнений. Безусловно, обмен мнениями должен быть. Но без признания абсолютной истины любая дискуссия обречена на бессмысленную судьбу взаимного обмена невежеством. В этом случае все мы становимся афинянами времен апостола Павла, "охотнее всего проводящими время за разговорами и слушанием чего-нибудь нового".
В настоящее время западный человек ничего не может предложить своему распадающемуся обществу, в котором институт семьи дискредитирован, считается непопулярным. Но за анархией в доме неминуемо последует анархия на улицах. Остановить эту анархию и установить твердый порядок сможет только та социальная структура, которая обладает идейным единством. Как известно, сильное, монолитное общество складывается из крепких семей. Поэтому в противостоянии цивилизаций успех будет иметь та, в основе которой лежит крепкая семья. И вполне возможно, через несколько десятилетий (а может быть и лет) голубое знамя Европейского союза будет заменено зеленым.
