«Каждому человеку должно быть гарантировано соблюдение его прав и свобод. Христианам  следует с помощью законных средств защищать эти права и бороться за освобождение людей от всякого рода притеснения и порабощения».

Социальная позиция протестантских церквей России, ст. 2:2.

 

Одной из общечеловеческих ценностей является идея свободы. Тысячи тысяч людей за всю мировую историю умирали с этим сладким словом на устах. Библия также многократно призывает каждого человека получить по вере во Христа свободу от греха и смерти, не возвращаться к порабощению законничеством, мертвыми делами внешней религиозности и другими людьми.

Образцом отношения к человеческой личности для христианина, конечно, является наш совершенный во всех отношениях Творец. Это отношение великолепно выражено Клайвом Льюисом: «Люди  должны  быть  едины  с  Ним,  не  утратив своей личности. Ни пренебрежение людьми, ни порабощение их Его не  устраивает». Столь высоко поднял человеческое достоинство наш Создатель, для чего не постеснялся стать нашим Искупителем. К сожалению, люди слишком часто пренебрегают стандартами Божьей мудрости.

Свобода, как известно, определяется длиной цепи и в цивилизованном обществе в основном ограничивается двумя аспектами: моральным и правовым. В современной России очевидны проблемы и с тем, и с другим.

Атрофированная совесть в случае отсутствия угрозы возмездия со стороны Уголовного Кодекса не сдерживается ничем. Такая вседозволенность, например, приводит к тому, что некоторые граждане справляют нужду в центре своего города в прекрасном снежном дворце, построенном для детей. Почему? Просто потому что там не было предусмотрено круглосуточной охраны и видеонаблюдения.

Именно по причине греховности человеческого сердца вводятся правовые ограничения. Карл Поппер заметил, что «свобода движения ваших кулаков ограничена положением физиономии вашего соседа». И если чьи-то кулаки не сдерживаются совестью и благоразумием, помочь должны сотрудники полиции. При этом право регулируется государством, а власть предержащие обычно стремятся взять столько власти, сколько взять в состоянии.

Семьдесят лет советского пленения наш народ не знал политической свободы и свободы вероисповедания. До революции 1917-го с ними тоже были постоянные проблемы. В новой России наблюдается плавный откат от анархии и безнаказанности начала 90-х к тоталитарному прошлому. В обмен на возможность реального влияния на социально-политические процессы государственная власть перестала жестко регламентировать объем материального достатка граждан.

В обществе торжествующего консюмеризма, не задумываясь, люди отказываются от своих прав за возможность потреблять все, что они в состоянии приобрести, а иногда позагорать под пальмой на лазурном заграничном берегу. То есть рацион стал значительно богаче чечевичной похлебки, но суть осталась.

На мой взгляд, христианин, удовлетворенный законом, который уже много лет антиконституционно делит верующих граждан России на привилегированных, терпимых и гонимых, просто свыкся с легализованным беззаконием. Пожалуй, Уинстон Черчилль был прав в том, что демократия – это наихудшая форма правления, если не считать всех остальных. А одно из требований демократии – элементарная сменяемость власти. Правда с этим механизмом у нас проблемы, как в светской, так и в церковной среде.

Полицейское государство цинично и репрессивно душит свободу слова, высказывать свое мнение вслух становится сложно и небезопасно. Суды обслуживают власть, которая захлебывается в коррупции, экономика стагнирует. На любые вызовы правительство реагирует лишь новыми запретами, убаюкивая покладистый электорат с помощью марионеточных СМИ. Очередные ограничения прав и свобод подаются под соусом неусыпной заботы спецслужб о нашей безопасности. Нефтегазовая промышленность пока обеспечивает устойчивость колосса на глиняных ногах.

В современной России различные евангельские общины испытывают притеснения и дискриминацию, с переменным успехом их пытаются лишать церковного имущества; душат проверками и закрывают общественные организации, которые занимаются социальным служением; пытаются взять под свой контроль процесс церковного обучения; смещают верующих с занимаемых государственных должностей, иногда при этом заводятся заведомо подложные уголовные дела.

Немалое число верующих россиян закрывает на происходящее глаза, каким-то образом мирясь со своей совестью. На скользком и опасном пути находится каждый, кто связывает понятие патриотизма исключительно с существующим политическим режимом и официальной государственной идеологией какими бы они ни были. Опасность в том, что на этом пути легко стать пассивным подельником и даже активным палачом.

Верно подмечено: «Когда государство начинает убивать, оно переименовывает себя в родину и требует беспрекословного повиновения». И среди извечного конфликта двух царств – Небесного и земного – должно реализовываться христианское служение Богу и своему народу.

Ни в коем случае не призываю к революциям или акциям гражданского неповиновения. Насилие и ненависть лишь умножают зло. Но церковь, обслуживающая интересы или одобряющая откровенно неправедную власть, как минимум забыла о своем пророческом служении. Уж на что христианин не имеет права перед Богом и людьми, так это черное лицемерно или слепо называть белым. А в наши дни порой больше правды в словах светских правозащитников и религиоведов, нежели в елейных речах духовенства и его паствы.

Об истоках подлинной духовной свободы хорошо сказал Николай Бердяев: «Если нет ничего выше самого человека, то нет и человека. Если… нет связи человеческой свободы со свободой божественной, то нет и свободы. Если все дозволено человеку, то свобода человеческая переходит в рабствование самому себе».

Церкви Христовой всегда свойственна духовная свобода и любовь, которая освобождает от страха. Поэтому христиане самых разных культур и эпох неизменно возвышали свой голос против официального беззакония. Такими мужественными голосами были: Иоанн Златоуст, Феодосий Печерский, Менно Симонс, Уильям Пенн, Дитрих Бонхеффер, Мартин Лютер Кинг и многие другие. За идеи свободной церкви и свободы совести отдавали свои жизни анабаптисты, меннониты, конгрегационалисты, баптисты и прочие представители «нетрадиционных конфессий».

В некоторых церквях под запретом находится даже обсуждение поднятой нами темы. Ее боятся, пытаясь завуалировать свой страх библейскими ссылками о покорности властям. А покорность действительно никто не отменял. Но, к счастью, есть и те, кто всеми доступными ресурсами служат своему обществу и отстаивают свои права и права своих соотечественников, понимая ценность отдельной личности. Очень хочется, чтобы голос Благой Вести, а значит и духовной свободы звучал громче и уверенней. Хочется, чтобы этот голос преображал наш народ, а значит и облик нашей власти.