Тема атеизма, конечно, стоит того, чтобы порассуждать о ней. Нередко русский атеизм выводят из свойственной русскому богословию апофатики, то есть провозглашения принципиальной непознаваемости Бога, невозможности сказать о Нем что-либо определенное. Вот мнение человека, который имеет в виду нашу действительность: "Атеизм был самым крайним и грубым выражением укорененного в восточном христианстве апофатизма, отрицанием не только возможности познать Бога, но и Его собственного существования" (Михаил Эпштейн. Постатеизм, или Бедная религия).

    Есть, разумеется, и другие мнения, и тут каждый волен выбирать.

    Как бы то ни было, русское неверие не первое и, боюсь, не последнее в этом мире. Безбожие, богоборчество имеет очень почтенный возраст, и прежде чем вернуться к делам российским, надо взглянуть на него пошире.

    Вообще есть два вида безбожия. Первый — это нечто рефлективное, "научное", отвержение Бога как результат размышлений, раздумий. Это безбожие расцвело пышным цветом относительно недавно, в век Просвещения, или, как его еще называли, век Разума. Впрочем, в каком-то виде оно встречалось и ранее: против атеизма выступал Платон, за него — Демокрит.

    И есть богоборчество при признании Бога: если Он и есть, то мы против Него. Это богоборчество куда древнее, оно идет от Люцифера. Боюсь, наше нынешнее безбожие при всем его наукообразии все же выводится из этого источника.

    Христиане не должны отказываться от разговора с атеистами — если те хотят разговаривать. Разговор этот труден. Наши нынешние атеисты таковы, что Остап Бендер с его бессмертным тезисом: "Бога нет, медицинский факт!" является образцом кротости и благожелательности. Правда, и он в ответ на призыв человека из толпы "Ты им про Джордано Бруно скажи!" обвинил лично ксендзов в гибели итальянского ученого. Так и российские атеисты обвиняют сегодняшних христиан и христианство во всех изъянах нашего культурного мира.

    Начнем же мы с "ученого", рефлективного безбожия, которое все же есть ответвление древнего богоборчества.

    "...они солгали на Господа и сказали: нет Его" (Иер. 5:12).

    Если агностицизм оставляет открытым вопрос о том, есть ли Бог, полагая, что на этот вопрос ответа нет, да он и невозможен, то атеизм уверенно отвечает: "Нет!" Одним из самых видных атеистов XIX века был Людвиг Фейербах, утверждавший, что не Бог создал человека по своему образу и подобию, а наоборот, человек создал Бога по своему образу и подобию. Маркс, Энгельс, а вслед за ними российские коммунисты, подхватили этот тезис, хотя у последних совершенно очевидно примешивалось и неверие откровенно люциферово.

    Несколько другая линия в европейском атеизме связана с именем Фридриха Ницше, провозгласившего тезис "Бог умер". Для него религия была убежищем слабых и непригодных, неспособных взглянуть в лицо суровым фактам действительности, главный из которых в том и состоит, что Бога нет, и мужественные люди должны обходиться без Него. Тут вспоминается эпитафия, которой один христианин предложил украсить могилу Ницше: "Бог умер. Ницше". И чуть пониже еще одна надпись: "Ницше умер. Бог".

    Что касается самого высказывания "Бог умер", то первым его употребил не Ницше, а Гегель в "Феноменологии духа", и у него оно означало состояние христианина в страстную неделю, воспоминание о том, что Иисус умер на кресте. Как видим, ничего атеистического. Тут, как и во многом другом, атеисты легко обращаются с чужой интеллектуальной собственностью.

    Возвращаясь к Ницше, надо сказать, что его идеи не произвели сильного впечатления на европейскую мысль, для нее он был мыслителем второго ряда. Только на периферии тогдашнего интеллектуального мира — в России и среди части немцев — его творчество имело оглушительный успех. Его "красивые" фразы типа: "Рождается слишком много лишних людей, и для лишних припасено Государство" очень сильно действовали на слабые головы.

    Но только на слабые: наш самый глубокий философ, В. С. Соловьев, сразу сказал, что все построения Ницше — это откат в варварство, отказ от веков цивилизации: "Явился в Германии писатель (к сожалению, оказавшийся душевнобольным), который стал проповедовать, что сострадание есть чувство низкое, недостойное уважающего себя человека, что нравственность годится только для рабских натур; что человечества нет, а есть господа и рабы, полубоги и полускоты, что первым все дозволено, а вторые обязаны служить орудием для первых и т. п. И что же? Эти идеи, в которые некогда верили и которыми жили подданные египетских фараонов и царей ассирийских... были встречены... как что-то необыкновенное, оригинальное и свежее..." (В. С. Соловьев. Философия искусства и литературная критика. М., 1995, с. 93.)

    После фейербаховцев и ницшеанцев в атеисты иногда зачисляют позитивистов, но это не совсем оправданно: последовательные позитивисты не считают, что можно доказать несуществование Бога, они полагают, что само понятие "Бог" обсуждать невозможно, для этого нет позитивных оснований.

    Были и есть охотники опровергать Бога и веру, сводя все к "естественным объяснениям". У них мистицизм есть проявление галлюцинаций, испытываемый человеком во время богослужения подъем — явная истерия и т. д. Фрейд видел в Боге проекцию фигуры отца, а от веры, утверждал он, надо избавляться, как от детских фантазий, — его последователи даже предлагали соответствующие курсы... Бессознательное, сублимация, проекция, архетипы — к чему только не пытались свести Бога.

    Были люди, признававшие полезность веры, но видевшие в ней всего лишь полезный инструмент насаждения человечности и гуманности, а в Христе — всего лишь "учителя справедливости", признавая Его высокие моральные достоинства, однако не признавая Его божественности и воскресения.

    Однако бесполезно было бы искать у наших атеистов таких вот изысканных интеллектуальных построений. У нас погрубее, наши атеисты все препираются о том, что такое аксиома, постулат, да о законах формальной логики. Слов нет, аксиомы, постулаты и законы формальной логики нужны, важны и полезны. Но, полагаем мы, есть кое-что важнее и нужнее, и не просто полезнее, а совершенно необходимое для спасения души. Как раз в последнее атеисты не верят.

    Их споры с верующими у нас сводятся к нехитрым силлогизмам и требованиям "Докажите, что Бог есть!" Или еще хитрее: "Раз Бог, как вы, верующие, утверждаете, всемогущ, то может ли Он создать такой камень, который Сам поднять не может?" Этому доводу много сотен лет, и много сотен лет назад было сказано, что свойства Бога не противоречат друг другу. Бог не только всемогущ, Он еще и мудр, Он превосходный логик (потому что Он создатель всяческой логики) — и не ставит Себе логически противоречивых задач.

    Атеисты часто представляют историю человечества как историю постепенного освобождения от религии, как борьбу атеизма с мракобесием, невежеством, варварством, которые для них почти синонимичны вере. И, полагают они, дело идет к полной победе атеизма над верой, "над мракобесием". Да, недостатков и грехов в христианстве было много. Но, пусть неровно, пусть с попятными движениями, шло и избавление от них. Едва ли кто хочет вернуться в Средние века — кроме историков, конечно.

    Да и в Средние века только в лоне религии, при всем тогдашнем несовершенстве (с сегодняшней точки зрения), возникли ростки освобождения человека от варварства и дикости. Больница и школа, эти несомненные достижения человечества, зародились при монастырях. Религию упрекают в подавлении ярких проявлений жизнедеятельности — но все ли они были невинными? Все знают о буйном веселье карнавалов и о "мрачных" церковниках, которые стремились подавить эти "естественные проявления радости". Но напомню: нынешние выборы короля и королевы карнавала — это ведь реликт выбора пары для человеческого жертвоприношения. Радость веселящихся участников карнавала — прямая наследница радости дикарей, нашедших, на кого свалить свою вину и тем обрести право на совершение новых бесчинств. Так что исторические церкви, сами отягощенные многими винами, имели все основания с подозрением относиться к "свободному изъявлению радости".

    Освобождением от предрассудков мы обязаны прежде всего самому христианству. Внутри него произошло великое Пробуждение, которое мы называем Реформацией. Она дала толчок развитию науки, всех гуманитарных знаний и, что важно, раскрепощению и освобождению личности, ныне нашедшему выражение в концепции прав человека. Она сформировалась внутри христианства, а не в борьбе с ним, как пытаются иногда представить. Атеизм есть часть нашей цивилизации, но не ему мы обязаны всем прекрасным, что есть в ней, а все более глубокому пониманию Библии. Не хочу изображать атеистов злодеями — отнюдь нет. Я сам тружусь в окружении атеистов, знаю, что среди них есть весьма достойные люди. Но полагаю, что это — отраженный свет. А их атеизм результат не столько раздумий, сколько отсутствия таковых.

    Нынешние воинствующие атеисты изображают дело так, будто они, борясь с религией, изнемогают в борьбе с суевериями, предрассудками, мракобесием, клерикализацией. Однако победа неверующих в борьбе с религией всегда приводила к чудовищному мракобесию: вспомним два тоталитарных режима ХХ века, один из которых, в Германии, строился на оккультизме, а другой, в нашей стране, — на воинствующем безбожии. Антоним слова "вера" не "разум", не "наука", а "лжеверие" и "суеверие".

    Конечно, и в наши дни мракобесие никуда не делось, в том числе в нашей стране, где явно нарастает опасность клерикализации. Да и мракобесия тоже немало. Можно возмущаться талибами, уничтожившими статуи Будды из любви к исламу, но запрещение в Москве деятельности Армии спасения из любви к православию многим ли лучше? Это такое же мракобесие, варварство и дикость. О благородстве "спасенцев", которые чуть ли не в одиночку кормят, одевают и моют наших бомжей, не знает только тот, кто ничего не желает знать. Атеисты же чем помогают страждущим?

    Характерный штрих: загляните на серверы наших атеистов и увидите, как много там оккультистов, магов, прямых сатанистов. Я, конечно, далек от того, чтобы упрекать в этом устроителей атеистических сайтов: Интернет — дело вольное, каждый сам выбирает, куда пойти. Вон и на наш сервер евангельских христиан-баптистов, бывает, забредают люди совершенно темные. Однако тут показателен ход мысли всех этих мракобесов: "Атеизм? Значит, нам туда". Это, мне кажется, подтверждает высказанную ранее мысль о том, что наш атеизм не столько рефлективный, не столько научный, сколько антинаучный, темный, люциферов. Так получается в России: где нет Бога, там не "очищенный от предрассудков разум", а самая что ни на есть нечисть.

    Бердяев отмечал, что у нас вера — достояние людей культурных, а неверие, увы, распространено как раз в народной толще. Это ему принадлежит мысль о том, что у нас простая баба — уже атеистка, уже нигилистка. В этом он тоже видел удручающий итог деятельности нашей исторической церкви. Вообще же вера не знает образовательного ценза: верующие и неверующие встречаются как среди образованных, так и среди необразованных, это только атеисты связывают веру с необразованностью и неграмотностью.

    Нынешние ниспровергатели христианства обвиняют его во всех смертных грехах, но сами вряд ли могут жить вне цивилизации, созданной им. Пусть они сравнят наш культурный мир с иными, пусть поживут в Китае, Африке, Индии, Иране. Да, эти страны представляют великие цивилизации, но иные. Цивилизации вообще нельзя сравнивать по шкале "хуже — лучше", они разные. Наша создана христианством и только им. Может, христианству и нужна была оппозиция в виде атеизма — кому ведомы пути Господни? Но во всякой бинарной оппозиции один член маркированный ("сильный"), другой немаркированный ("слабый"). Так вот, в оппозиции "христианство/атеизм" маркированный, "сильный" член, определяющий природу целого, — это, конечно, христианство. Или по-другому: в бинарной оппозиции один член со знаком плюс, другой со знаком минус. Отрицательный член нашей оппозиции, конечно же, атеизм, о чем неопровержимо свидетельствует префикс а-, означающий как раз "не".

    Христианство — а не его отрицание — создало великую культуру, к которой мы принадлежим. И не надо так уж доверять людям, которые говорят, что христианство умирает, уже умерло, что наш мир становится, уже стал, постхристианским. Да, число тех, кто называет себя неверующими или безразличными к вере, растет, но очень часто весь их нравственный облик определяется как раз христианскими принципами.

    Институциональное христианство действительно переживает кризис — в церквах все меньше народа, многие пренебрежительно говорят о вере. Но в сердцах людей вера жива, и есть еще — и никогда не переведутся — подлинные христиане. А ими и стоит мир. Да и происходящее оценивается по-разному. Одни говорят о кризисе мирового христианства, другие о его освобождении из "Константинова пленения", в котором оно пребывало более полутора тысяч лет со времен императора Константина, включившего христианство в государственное устройство.

    Не всегда надо принимать на веру даже отречения от христианства. Пушкин мог сказать, что он афей, то есть "атеист", и сочинить "Гавриилиаду", но он же написал такие удивительные христианские шедевры, как "Пророк", "Странник" (стихотворный пересказ книги баптиста Беньяна), "Отцы пустынники...", стихотворное переложение "Отче наш". Выньте из европейской художественной культуры все, связанное с христианством, — от нее почти ничего не останется. Разве что напыщенные сентенции Ницше.

    Сами атеисты даже не подозревают, насколько "пропитаны" они идеями и достижениями христианской мысли. Существу, живущему в воде, очень трудно объяснить понятие "мокрый", оно вполне может объявить его выдумкой — за незнанием ничего такого, с чем можно было бы сравнить. Но нашего атеиста можно сравнить с атеистом другой культуры. Атеист-европеец совсем не то, что атеист-китаец. Первый порожден христианством, второй — конфуцианством. Это люди совершенно разных мировоззрений, их атеизм вовсе не основа для сближения — вспомним эпоху "великой дружбы" КНР и СССР и ее плачевный конец.

    Конечно, наша цивилизация имеет и другие истоки — греческую мысль, римское право. Но и они были переработаны христианством, которое в этом синтезе играло — и продолжает играть — лидирующую роль. И когда/если она кончится — кончится и наша цивилизации, от чего да убережет нас Господь.

www.baptist.org.ru