Рецензия на монографию Т. К. Никольской «Русский протестантизм и государственная власть в 1905 – 1991 годах.» - СПб., изд-во Европейского университета, 2009. – 356 с., с. илл.

Монография кандидата исторических наук, преподавателя С.-Петербургского христианского университета Татьяны Никольской посвящена малоизученному явлению российской религиозной и общественной жизни. Часто и теперь широкая читательская аудитория без всяких раздумий именует русских протестантов «сектантами», не отличая пятидесятников от «разных-прочих» баптистов-адвентистов.

Этому способствовали как многолетняя атеистическая пропаганда, так и ответная закрытость от общества названных течений. К жизни этих таинственных общин существовал, конечно, интерес, но, скорее, этнографический, сродни интересу к папуасам – далеко и очень экзотично, если не опасно для души и тела «нормального» человека. Что же такое – русский протестантизм, чужаки в родной стране русские протестанты или нет, какова судьба и история этого своеобычного явления в ХХ веке – вот вопросы, которые решает Т.К. Никольская.

Надо оговориться, что под термином «русский протестантизм» автор подразумевает «по меньшей мере, четыре течения, оформившиеся в конфессии — евангельских христиан, баптистов, пятидесятников, адвентистов седьмого дня» (с. 25). Бытование в России иных протестантских церквей, например, лютеранской, в рассматриваемой книге не затрагивается.

Обращают на себя внимание несколько непривычные для отечественного читателя хронологические рамки данной работы. Автор отказывается делить историю русского протестантизма, следуя традиционной схеме – «до» и «после» 1917 года. Такой подход можно только приветствовать, ибо в истории все взаимосвязано, это единый процесс, протекающий независимо от нас в пространстве и времени. И если исследователям порою удобно «нарезать» его по каким-либо, чаще всего, идеологическим соображениям на периоды, то случается искажение реальности. Не потому, что все историки – заведомые «фальсификаторы», и даже не всегда в угоду «госзаказу»; ведь если на плоскую карту перенести изображение с глобуса, тоже неизбежны неточности.

Т.К. Никольская прослеживает истоки, становление, развитие протестантских конфессий на территории Российской Империи и СССР, взаимоотношения протестантов с государством и обществом на протяжении почти всего ХХ века. Для исследовательницы этот век бытования изучаемых конфессий в России является единым целым.

Автор использует широчайший круг источников. Среди них – партийно-государственные документы советского периода, законодательные акты, фонды 12 государственных и церковных архивов, собственную коллекцию материалов. Крайне интересны и познавательны периодические издания, в том числе – религиозный самиздат, к которому можно отнести и распространявшиеся в списках стихи, листовки, а также дневники, переписка, письменные и устные воспоминания живых свидетелей эпохи. Многие источники, особенно устные, были впервые введены в научный оборот самой Т.К. Никольской.

Таким образом, собран и обобщен богатейший конкретно-исторический материал.

Автор не ограничивается изложением сведений о сосуществовании религиозных общин с атеистическим государством – порой мирном, порой переходящем в борьбу за выживание (со стороны верующих). Памятуя высказывания классика исторической науки, медиевиста Марка Блока о том, что историка всегда и более всего в истории интересуют люди, Т. К. Никольская пишет о внутренней жизни русских протестантов в 1940-1950-е годы прошлого века (с. 143-164), о формировании протестантской субкультуры (с. 164-171), о детях из верующих семей (с. 190-197).

Не обойдена вниманием и реакция общества — «простых советских людей» на неумолчную атеистическую пропаганду, сопряженную с нагнетанием в стране страха и ненависти к инакомыслящим, а особенно – к верующим, а особенно — к «сектантам» (с. 198-201). Совершенно дикие представления, например, о баптистах, бытовавшие в Ленинграде еще пару десятков лет назад, памятны и мне.

В начале 90-х годов ХХ века многие люди по самым различных причинам потянулись к религии, к вере в Бога. Но как найти свой, правильный путь?.. Однажды у дверей Николо-Богоявленского собора я своими ушами слышала разговор двух женщин средних лет. Одна из них робко, извиняющимся тоном произнесла, что заходила она вот и к баптистам, и они тоже веруют, но была перебита на полуслове: да они, мол, на службе топчут ногами распятие!..

Подобные ужасы и «вкладывались» в головы интересующихся людей атеистическими книжками, статьями, фильмами. Другой-то легальной информации в СССР не было! Т.К. Никольская подробно рассказывает о таких «шедеврах» подобного рода литературы, как повести Н.Евдокимова «Грешница», С.Лунгина и И.Нусинова «Тучи над Борском» и др. (эти произведения были экранизированы и в свое время пользовались успехом у зрителей). В главке «Активизация антирелигиозной пропаганды» (с. 173-181) автор пишет об обвинениях «сектантов» в изуверстве, и о судебных процессах против лидеров протестантских общин.

Но тем не менее в те же 60-е годы «многие верующие отмечают, что их родственники, соседи, сослуживцы начинали относиться к сектантам более терпимо или даже с симпатией, когда узнавали ближе» (с. 201). Думаю, что это высказывание верно и для всего советского периода.

Интересно, что и в дебютном рассказе А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» образ баптиста Алёшки – наивного, честного, добродушного паренька обрисован не без снисходительной симпатии. Вероятно, в лагерях А.И.Солженицыну встречались его прототипы.

Из монографии читатель узнает и о репрессиях против протестантов, и о разных зигзагах партийно-государственной политики по отношению к религии в СССР. Имеются в книге и сведения об истории церквей ЕХБ, пятидесятников, адвентистов, их внутренних проблемах и разделениях.

Следует отметить и богатый, разнообразный иллюстративный материал. Перед читателем предстает фотогалерея деятелей церкви ЕХБ, адвентистов, протестантских семей, детей, молодежи, что дает в совокупности живой образ единого в многообразии русского протестантизма в ХХ веке. Представлены фотографии молитвенных собраний, молодежных общений, обрядов.

Есть возможность прочитать фотокопии документов, таких, как самиздатские листовки, или, напротив, статьи из советских газет. Не обойдено стороной и религиозное творчество. Так, на с. 166-167 приведена схема, нарисованная неизвестным ленинградским баптистом с разъяснениями о духовной участи человечества до и после воскресения Иисуса Христа (из архива церкви ЕХБ в Санкт-Петербурге).

Книга снабжена именным указателем, словарем терминов и понятий, указателем понятий, терминов и организаций, указателем географических названий.

На мой взгляд, следовало бы больше внимания уделить межконфессиональным отношениям внутри русского протестантизма, а также исследовать взаимоотношения и взаимовлияние между русскими протестантами и верующими РПЦ, русскими лютеранами. Эти замечания не умаляют достоинства исследования Т.К. Никольской. Как известно, «нельзя объять необъятное». Возможно, рекомендации будут приняты во внимание автором при написании новой монографии.

Ценность данной монографии, помимо всего вышеизложенного, заключается и в том, что любознательному читателю открывается целый пласт неведомой ему ранее жизни его же соотечественников – русских протестантов, с их самобытной историей, субкультурой, со своеобразным менталитетом. А знания помогут налаживанию человеческого и межконфессионального диалога христиан разных исповеданий, будут способствовать лучшему взаимопониманию и искоренению предрассудков, толерантности, невозможности повторения преследований за инакомыслие и инаковерие.