Держу в руках «второе, переработанное и дополненное» широко анонсированное издание «Истории евангельских христиан баптистов в России». С одной стороны, переиздание книги свидетельствует о востребованности книг по истории братства ЕХБ. И это не может не радовать.
С другой стороны, огорчает поспешность, с которой это сделано. Зачем нужно было переиздавать книгу, не подвергнув её содержание хотя бы элементарной редакторской правке? Сразу закрадывается мысль о «вредителях», которые намерено хотят подставить руководство Союза, чтобы потом можно было читать эту книгу со снисходительной ухмылкой («а что от них ожидать, от баптистов-то?»).
Хочу оговориться. В целом, претензий к тексту до страницы 72 нет. Спасибо тем, кто добросовестно выполнил свою работу. А вот дальше…
Вот некоторые примеры досадных ляпов (несогласованность падежных окончаний). (Во всех приведенных примерах сохраняется стилистика и пунктуация оригинала. Слова выделены курсивом мной –Г.С.):
«… создать миссионерский Союза для возрождение России» (с. 72);
«… верующие не «бездействовали» в ожидали узаконенной декларации …» (стр. 99);
«Он [обращение] было опубликовано…» (с. 118);
«С. Севастьянова (Ленинград) вспоминал…» (с. 138);
«Каргеля возвращаться было некуда…» (с. 142);
«… централизация вызывал у российских баптистов» (с. 149);
… верующие… получили дополнительные срока (с. 154);
А вот некоторые примеры неправильного употребления глагольных форм:
«Последний [дом молитвы в Омске] строен на средства Г.И. Мазаева» (с. 85);
«… верующие обратили Дом Евангелия в лазарет, и сами же за ними [ЗА КЕМ?] ухаживали» (с. 92);
«[Проханов] внимательно приглядывался к … религиозным объединениям» (с. 121).
Вообще, автор любит употребление глаголов в настоящем времени. Но есть же, по-моему, определенные правила соподчинения временных форм глаголов? Вот один из многочисленных примеров:
«На курсах преподавали такие выдающиеся братья,.. как … Быков, который по поручению Проханова занимался курсами, будучи образованным человеком, знающим европейские языки» (с. 126).
Вот еще некоторые примеры стилистических и смысловых опусов, как будто бы взятых из школьных сочинений:
«Жажда слышать о Боге была так велика, что собрания [в Петербурге] проходили каждый день, даже и жарким летом» (с. 88).
Просто интересно, насколько актуально «жаркое лето» для Петербурга?
«Проханов, не удовлетворяясь цирком, проводил богослужения в здании Михайловского манежа…» (с. 98).
«Он [Проханов] провозгласил от имени группы христианских демократов политическую программу и имена четырех кандидатов (с. 95-96).
«Для образования новых членов церкви огромную роль должна была играть печать» (с. 125).
«Вскоре в прессе стали появляться статьи, рассчитанные на подготовку невежественных людей с целью оправдания последующих жестоких акций против верующих» (с. 131).
«Постепенность [закрытия церквей] выражалась в том, что беда не приходила, а подкрадывалась…» (с. 136).
«В том же 1942 году в ряде мест начинают собираться на богослужения нелегально оставшиеся в живых и на свободе евангельские христиане и баптисты» (с. 143).
«…Э. Радзинский написал маленькую главку…» (с. 147).
«Служители… работали по благоустройству поместных церквей» (с. 150).
«На смену старым опытным работникам, которые видели глотки свободы 20 годов…» (с. 172).
Из этой же серии примеры, которые смело можно использовать в классе по литературному редактированию:
«Они [верующие] приняли Благую Весть и были крещены, поэтому Фетлер признал их братьями, и они присоединились к его общине, где он был избран пастором» (с. 87).
Кстати, пастор Фетлер на странице 85 назван Вильгельмом, в трёх других случаях – Вильямом (сс. 92, 93, 98). Еще примеры:
«Дом [Евангелия] был на берегу Невы, в парке, в три этажа, с тремя залами, самый большой, с круговым балконом на втором этаже. Был зал для молодежи, помещения для воскресных школ, для приезжих, для работы с тогдашними «бомжами», для спевок, для встреч за чаем… Будут и суровые времена для этого Дома, чай будут пить просто с черным хлебом… На крыше – цветной круг, из лампочек: «Бог есть любовь» (с. 89);
«В 1921 году была арестована вся конференция христианской молодежи, которая собралась не в Петрограде, как обычно, а в Твери, из-за голода в Петрограде» (с. 117);
«Многие верующие с оружием в руках на фронте воевали на фронтах войны» (с. 143).
У автора(-ов) серьезные проблемы с грамматикой и пунктуацией. Признаюсь, что и у меня эти проблемы возникают. Но именно по этой причине и необходима вычитка текста корректором. Вот один яркий пример:
«Не смотря на дарованный манифестом покой быть баптистом в России было в то время не просто» (с. 80).
По-видимому, автор рассчитывает на то, что читатель сам должен расставить все запятые. Союз «несмотря на» в раздельном написании встречается шесть раз (по два раза на с. 80 и143 , а также на с. - 155, 164). См. также «не достаточно» - с.123.
Авторский текст нуждается в переводе с уровня «внутренней речи» на уровень читателя. Приведу отрывок на стр. 72:
«После описанного нами собрания 9 января 1905 года Иван Степанович Проханов приступил к организации так называемой «первой общины» в Петербурге. В нее вошла часть евангельских верующих (преимущественно из числа молодежи) общины, руководимой И.В. Каргелем, и часть общины баптистов, организованной Прохановым по строгому баптистскому принципу еще десять лет назад в кругу малой группы петербургских верующих. По аналогии с уже существовавшими общинами евангельских христиан «первая община» была названа «Петербургской общиной евангельских христиан». Она была организована также по баптистскому образцу со строгой внутренней дисциплиной».
Из этого отрывка я понял, что две группы верующих (одна группа евангельских христиан под руководством И.В. Каргеля, другая – баптистов под руководством И.С. Проханова) образовали «первую общину». Однако, позднее я понял, что это вовсе не так:
«[Первая община] состояла из разрозненных групп петербургских верующих, группы молодежи и части общины Каргеля» (с. 76).
Информация на 76 странице добавила новые вопросы: почему автор настойчиво пишет на странице 72 «первая церковь» в кавычках и с прописной буквы, а на 76 странице без кавычек и слово «Первая» с заглавной? Почему автор сначала заявляет, что Проханов образовал Первую общину «из общины баптистов» и дважды подчеркивает, что сделал он это «по строгому баптистскому принципу», а на странице 85 мы читаем: «В Петербурге тогда было две церкви евангельских христиан и ни одной баптистской».
Аргумент типа: «так это же элементарно», не пройдет. Автор должен писать так, чтобы вести за собой читателя, а не рассчитывать на то, что он сам как-нибудь догадается.
Хочу еще привести примеры «внутренней речи» автора, которая нуждается в переводе. На странице 114 мы встречаем констатацию:
«Гражданская война кончилась. Кронштадский мятеж подавлен. Голод сходил на нет. Наступало время стабилизации жизни».
Наверное, только автор может сказать, почему из всех событий гражданской войны нам необходимо знать, что кроншдтаский мятеж был подавлен.
Еще пример. На странице 107 речь идёт об издании Декрета об освобождении от воинской повинности. Автор пускается в размышления, которые никоим образом не подготовлены предыдущим контекстом:
«Конечно же в издании этого декрета не было и быть не могло влияния со стороны правительств стран Запада, которые не спешили признавать Советскую Россию как суверенное государство. Да и не могло быть влияния со стороны протестантских конфессий и их объединений…»
Обращает на себя внимание экспрессивное «не было и быть не могло». Может быть, автор знает о том, что подобные подозрения имели место? Если да, то об этом надо сказать. В противном случае, читателю остается только гадать, а в чём, собственно, дело?
Из этой же серии примеров – путаница, связанная с отсутствием дат и уточнений, о каком Союзе идет речь? Так, на странице 74 мы читаем (обратите внимание на даты):
«С 23 по 16 апреля 1908 года в Москве состоялся Первый съезд представителей юношеских кружков…»
А далее читаем:
«С целью объединения христианской молодежи в Союз был избран Совет».
То есть, сначала был избран Совет, предназначение которого было в том, чтобы объединить молодежь в Союз? И самого Союза еще не было? Почему тогда последующий съезд назван «Вторым съездом Союза христианской молодежи» (с. 75)? Когда же был создан Союз? Следует ли понимать, что съезд 1908 года стали задним числом считать Первым съездом Союза христианской молодежи?
Еще пример из этой же серии:
«В 1909 году был принят разработанный Василием Павловым Устав Союза и была определена структура Союза» (с. 81).
Двусмысленность в понимании, о каком Союзе здесь идет речь, проистекает из содержания предыдущего параграфа:
«Важнейшим решением съезда общин евангельских христиан и баптистов в 1905 году было принятие единого для всего братства названия».
Еще два примера. Найдите, пожалуйста, на странице 108 (примерно в середине страницы) фразу: «Шестой Всероссийский съезд проходил в 1919 году». Неудобно спрашивать, но остальные, наверное, уже знают, о съезде какого союза идет речь? Ну а все-таки?
Теперь, пожалуйста, найдите на странице 119 (примерно в середине страницы) фразу: «В декабре этого же года был съезд баптистов» и попробуйте определить, в декабре какого года состоялся съезд баптистов?
Попутно замечу, что подобная фраза, конечно же, должна знаменовать начало нового параграфа (см. схожий пример на с. 128, где сообщение о съезде поставлено в конце длинного параграфа).
Не может не вызывать удивления наличие в ряде мест почти дословных повторений:
«Благовестники из Петербурга, имея специальные удостоверения евангельско-баптистских церквей, разъезжали с проповедью Евангелия по окрестным селам и деревням, и часто при содействии местных властей. Проповедь Евангелия Благодати имела успех» Новым явлением в деле благовестия было стихийное возникновение христианских кружков среди солдат...» (с. 96).
Сравните:
«Благовестники, снабженные специальными удостоверениями городских евангельско-баптистских общин, разъезжая по селам и деревням, созывая призывные собрания для провозглашения Евангелия часто при содействии властей. Новым явлением в истории евангельского движения в России было возникновение солдатских христианских кружков в Москве» (с. 105).
Еще пример:
«Полученная религиозная свобода без официальных правительственных гарантий, закрепленных законом не успокаивала дальновидных баптистских деятелей евангельско-баптистского братства» (с. 97).
И здесь:
«Предоставленная религиозная свобода без официальных гарантий ее со стороны правительства не успокаивала деятелей братства» (с. 99).
Еще пример:
«Октябрьская революция погрузила Россию в хаос Гражданской войны, разорванности экономических связей между регионами, последующего за этим голода и террора» (с. 99).
Сравните:
«… голод, разруха, хаос Гражданской войны, разорванность российского пространства на регионы, где хозяйничали либо белые, либо анархисты, либо националисты, либо немцы» (с. 104).
На с. 105 мы читаем:
«Его [Марцинковского] лекции на тему «Евангелие и свобода», «Революция духа», «Вера и творчество», «Можем ли мы жить без Христа» (с. 105).
Затем находим эту же информацию на с. 114:
«Темы его [Марцинковского] лекций были такие: «Евангелие и свобода», «Революция духа», «Вера и творчество», «Смысл красоты», «Можем ли мы жить без Христа».
Особое недоумение вызывает полное отсутствие ссылок на цитируемые источники. Это, по сути, сводит на нет историческую ценность книги. Ею не смогут воспользоваться ни студенты учебных заведений, ни специалисты-историки. Другими словами, даже в случае редактирования текста переиздавать книгу в таком виде не имеет смысла.
Наличие слов, взятых в кавычки, создает путаницу – идет ли речь о заимствовании из другого источника или же об авторском заключении в кавычки слова. Например, как понимать фразу: «солдату в деревне привыкли верить, как «бывалому»» (с. 94)? «Бывалый» - это персонаж известного фильма или же этоцитата из источника?
Хочу обратить внимание на целый ряд примеров неточного и некорректного использования слов и терминов:
«Нужно заметить, что до 1944 года Союз баптистов и Союз евангельских христиан развивались параллельно независимо друг от друга…» (с. 80).
О каком параллельном развитии двух Союзов до 1944 года может идти речь, если оба Союза фактически прекратили своё существование после 1929 года?
Еще примеры. Молитвенный дом в Омске назван «ныне восстановленный» (с. 82). Насколько я знаю, само здание церкви никогда не разрушалось.
На странице 151 утверждается, что пятидесятники-единственники покинули ВСЕХБ в 1986 году. Я трудился с П.К. Шатровым с 1986 года и ни о каком выходе из ВСЕХБ представителей этого направления не было и речи.
На странице 106 Бонч-Бруевич назван «правозащитником сектантов», а на с. 136 говорится о выполнении верующими в 1929 году «Великого поручения Иисуса Христа». Оба понятия (правозащитник, Великое поручение) заимствованы из современного лексикона.
На 95 странице утверждается, что «Временное правительство... должно было подготовить демократические выборы парламента и президента». Ни о каком выборе президента тогда вообще не шло речи.
К числу некорректных я хотел бы также отнести заявления, не подкрепленные ссылками на источники.
На странице 91 содержится утверждение о «массовых репрессиях» со стороны деревенского духовенства. Что имеется в виду под «массовыми репрессиями»? Есть ли какая-то статистика?
В разделе «Служение в годы больших перемен (1917 – 1929 годы)» делается неоднократная попытка заявить о массовом переходе из православия в евангельские и баптистские общины. В частности, на странице 104 мы читаем:
«Открытие мощей с целью антирелигиозной пропаганды (открыто 68 гробов в 1918-1920 гг.) сильно поколебало православный народ в их вере, и они стали массами приходить в баптистские церкви».
Автор по какой то причине посчитал необходимым для читателя в этом случае знать в подробностях, сколько же конкретно гробов было открыто и в какие сроки. Но есть ли какое-то документальное свидетельство, подтверждающее связь между количеством открытых гробов и количеством перешедших в баптистские церкви? Так ли уж необходимо брать на вооружение методы атеистической пропаганды и муссировать столь деликатную для православных тематику?
Еще пример:
«Шилов свидетельствовал, что тюрьмы были забиты православными священниками, а православный люд бежал из православных церквей во множестве и присоединялся к баптистам и евангельским христианам, обеспечивая невероятно быстрый рост протестантских церквей» (с. 119).
Даже если о «невероятно быстром росте протестантских церквей» свидетельствовал на съезде Н.И. Шилов, насколько объективно это свидетельство? Есть ли еще какие то факты, статистика, подтверждающие это?
Кстати о статистике. На странице 130 утверждается, что к 1927 году Союз баптистов насчитывал 4 тысячи общин и 5 миллионов последователей. Что касается последователей евангельских христиан, то И.С. Проханов оценивал их число в 10 миллионов человек.
Согласитесь, что это фантастические цифры! В связи с этим хочется еще раз повторить: без ссылки на первоисточник эти цифры мало что значат.
Во-вторых, можно ли хотя бы приблизительно оценить объективность подобной статистики? Даже если учесть, что цифра в пять миллионов баптистов включала и членов семей и «сочувствующих», то количество членов каждой из 4 тысячи церквей должно было составлять от 500 до 1000 членов. Правдоподобно ли это?
И потом, если принять цифру в 25 тысяч человек, которые были репрессированы в 30-50-е годы, как достоверную (с. 143), что же произошло в это время с оставшимися 15 миллионами? Следует ли тогда говорить не только о массовом бегстве из православия в баптисты, но и из баптистов в атеисты?
В некоторых случаях, хотя и делается попытка подкрепить то или иное заявление фактами, но получается это неубедительно:
«За короткий период… были созданы большие церкви. Так, А.М. Букреев, проповедуя в районе Дона, проводил собрания, на которых присутствовали от одной до двух тысяч слушателей. Балашовский проповедник Данилов провел около 100 собраний в более чем 50 деревнях Саратовской губернии. В г. Орле Москаленко была проведена неделя призывных собраний в выделенном властями для этих целей помещения биржи. По инициативе П.И. Чекмарева в Самаре прошел районный съезд и образован Средне-Волжский отдел Союза баптистов» (сс. 109-110).
В изначальной констатации звучит утверждение о создании больших церквей, а в приводимых примерах говорится об активной евангелизации в разных регионах страны и нет упоминания о церквах. Особенно непонятно, для чего упоминается создание Средне-Волжского отдела Союза баптистов?
Еще один пример неудачной попытки проиллюстрировать высказанную мысль:
«К этому моменту многие яркие служители союза баптистов почили и перешли в небесные обители. Это было вызвано разными причинами В частности на Украине бандой Нестора Махно во время молитвы были зарублены члены палаточной миссии, которой руководил Яков Дик» (с. 115).
В первом утверждении речь идет о кончине «многих ярких служителей союза баптистов», в приведенном примере – о трагической кончине членов палаточной миссии. Кстати, думается, что было бы уместно остановиться подробнее на обстоятельствах этой трагедии. Фраза «это было вызвано разными причинами» явно диссонирует с последующим примером и вызывает комический эффект.
Хочу привести еще примеры, когда неудачный подбор слов создает совершенно неуместные ассоциации.
«Практически повсеместно были разгромлены церкви и служители Божьи пошли в узы. Однако Господь всегда хранит Свой народ. Во всяком случае, у властей были полные списки верующих с их адресами» (с. 142).
Что хотел сказать автор? Что несмотря на то, что у властей были полные списки верующих с их адресами, Господь их сохранил? А как насчет тех, которые пошли в узы? Еще пример, в котором фраза «простая арифметика» читается как верх цинизма:
«Так сколько же из 25 тысяч репрессированных братьев не вернулись (надо полагать – полегли костями в лагерях ГУЛага), а сколько было расстреляно? Простая арифметика дает потрясающие цифры»: 16 тысяч не вернулись, свыше 5 тысяч были расстреляны» (с. 143; зависшая кавычка в тексте – Г.С.).
Что это за «простая арифметика», которая даёт «потрясающие цифры»? Складывается впечатление, что автор обладает какой-то уникальной методологией, согласно которой эти цифры легко пересчитать в количество расстрелянных и не вернувшихся.
Не менее кощунственно звучит на странице 136 заявление, согласно которому страшен был не сам факт страданий верующих, а то, что им отказано было в праве страдать за веру. Другими словами, беда была не в том, что железный каток прокатился по судьбам людей, а в том, что судили не по той статье, по которой нужно было.
На странице 139 автор задаётся, как мне представляется, совершено неуместным вопросом: «Почему при аресте одного пресвитера они тут же выбирали второго; второго через месяц арестовывали, тогда они выбирали третьего»? И тут же сам отвечает: «Чтобы не закрывали церковь»! А дальше добавляет: «Церкви уже были почти закрыты».
Автор по сути обвиняет верующих того времени в близорукости («видели, но не верили») и в наивности («верующие якобы полагали, что нужно только месяц потерпеть и правители узнают и опомнятся» - с. 140). В чем смысл этой глубокомысленной сентенции? На чём основываются эти предположения? И, наконец, автор пишет об этом так, как будто сам знает, как надо было поступать в тех обстоятельствах.
Обращают на себя внимание ряд голословных заявлений, которым не должно быть место в серьёзном историческом исследовании. Читая подобные утверждения («никто», «полная победа», «всегда», «рукополагали из числа достойных»), невольно ловишь себя на мысли, что читаешь пропагандистский документ.
«Никто не был духовно сломлен этими репрессиями уже обреченного на гибель царского правительства, хотя баптисты молились за мир и за царя, по повелению Христа» (с. 93).
«Как правило, эти диспуты доставляли полную победу евангельским и баптистским проповедникам» (с. 100).
«Посещая поместные церкви, старшие пресвитеры всегда проводили богослужебные собрания иногда на протяжении всей недели и даже вечерами» (с. 152).
«Старшие пресвитеры при посещении таких общин рукополагали прежде всего пресвитеров из числа достойных в общинах братьев» (с. 153).
В некоторых случаях автор почти мимоходом упоминает интересные исторические факты, которые достойны того, чтобы на них остановиться подробнее. Так, на странице 96 утверждается, что на выборах в Государственную Думу группа христианских демократов во главе с Прохановым набрали больше голосов, чем социал-демократы (меньшевики) с их кандидатом – Плехановым.
Во-первых, ссылка на источник не помешала бы. Во-вторых, ну хотя бы одно предложение с информацией, а сколько же кто набрал голосов?
Еще пример. На странице 116 упоминается конфликт, возникший на съезде баптистов в 1921 году, когда ряд руководящих братьев подали письменный протест с непризнанием съезда 1920 года.
По-моему, этот эпизод – один из немногих в этой «Истории», который указывает на реальные разногласия и проблемы, имевшие место в евангельском сообществе. Возникает вопрос, а как могло случиться, что руководство Союза отсутствовало на предыдущем съезде? И тогда, на самом деле, насколько правомочным был этот предыдущий съезд?
Конечно, это вопрос дилетанта, не владеющего информацией. Но автор упустил возможность показать не «правильную»», а реальную историю развития евангельского христианства в России.
Еще пример. На странице 129 сообщается: «Есть информация, что Проханова не пустили обратно, поставив в паспорте штамп о невозвращении».
Прочитав эту фразу, люди старшего поколения сразу всё понимают и не задают глупых вопросов, типа, а что за информация, откуда? Предположительно, сам автор знает ответ, но не считает нужным поделиться с читателями. Наверное, еще не доросли.
Хочу обратить внимание на неизбежную в работах подобного рода тенденциозность в изображении исторических событий и исторических персонажей. В этой книге я впервые познакомился с И.Н. Шиловым, «человеком необычной судьбы, бывшим моряком» (с. 102). Вот что еще сообщает нам автор об этом человеке:
«От его [Шилова] проповеди в годы войны [в 1916 году] обратилась чуть ли не вся команда корабля, на котором он служил, но сам он был арестован и приговорен к расстрелу за свое твердое решение – не участвовать в военных действиях. Его спасла только революция, и он стал пресвитером Дома Евангелия».
Если читать этот пассаж глазами светского человека, то получается, что баптисты и иже с ними способствовали развалу великой империи. Это же надо было обладать таким влиянием на людей, чтобы во время боевых действий (!) вывести из повиновения всю команду корабля! Как после этого выглядит сообщение о направлении двух тысяч обращенных в плену солдат в качестве миссионеров в Россию (стр. 94)? Сплошная диверсия!
Самое интересное, что спасает Шилова? Революция! Отсюда становится понятным, почему евангельские христиане и баптисты могли считаться союзниками коммунистов «в борьбе против несправедливости царизма и православия» (с. 136). А вот здесь мы вступаем на очень скользкий лёд! Пишу об этом, потому что оценка столь сложных и неоднозначных событий прошлого требует не только критического осмысления, но и очень тщательно выверенных формулировок!
Далее, автор посчитал необходимым воспроизвести отрывок из письма И.Н. Шилова к В.И. Ленину, очевидно намекая, как надо разговаривать с власть предержащими. Со всей матросской простотой, брат Шилов даёт указание Ильичу устранить «все недоразумения» (с. 103), и, что самое поразительное, «Ленин тут же дал указ о свободе солдатам посещать богослужебные собрания» (с. 103). Конечно, я могу ошибаться в этом вопросе, но, по моему, это пример того, как рождается мифология.
В рецензируемой работе делается, наверное, одна из первых официальных попыток РС ЕХБ выразить отношение евангельских христиан-баптистов к Советской власти. И здесь, да простит меня автор(ы), нужен иной калибр, иной масштаб в осмыслении столь неоднозначных событий прошлого.
С одной стороны, автор(ы) использует категории, которые, с моей точки зрения, могли родиться только с подачи советской идеологии. Так, Временное правительство обозначается как «буржуазное» и отождествляется с «либеральным режимом» (с. 99); правление Колчака в Сибири обозначается как «военно-диктаторский режим» (с. 121). Есть в тексте потрясающий пассаж, своего рода апология Советской власти:
«На территории, контролируемой Советской властью, жизнь по местных церквей в годы Гражданской войны и евангелизационная работа протекала почти беспрепятственно, если не считать отдельные случаи притеснений и временных репрессий, чинимых иногда местными властями либо лицами, чуждыми Советской власти, про бравшимися во властные структуры, с целью вызвать недовольство новым порядком» (с. 109).
Другими словами, сама власть была вроде бы ничего, вот только отдельные перегибы на местах и прокравшиеся изнутри контрреволюционные элементы все испортили. Так мы ж всегда так и думали!
С другой стороны, автор трижды заявляет о лукавстве власти (с. 117, 120, 124) и вообще называет Россию – «несчастной страной» (с. 135). Хочется на минутку встать на сторону власти и спросить, а как надо было поступать в ситуации, когда матрос Шило отказывался присягать на верность спасшей его от расстрела матери-революции (с. 117)?
Автор еще более усиливает подозрение читателя, когда выдаёт следующий пассаж:
«Проханов много бывал в странах Западной Европы и в США, и он видел эти чистые домики, утопающие в цветах, ухоженные животные, приветливые люди, - и ему больно было видеть русские деревни, утопающие в грязи, дома с покосившимися заборами и крылечками, на которые выливаются помои» (с.128).
Ну, точно, все баптисты только и мечтают о том, чтобы дать дёру туда, где «чистые домики и ухоженные животные»!
Признаюсь, что пишу эти строчки, сознательно передёргивая опубликованное. Но ведь эту книгу будут читать не только верующие наших церквей, но и, как мы говорим, «внешние»! Зачем же «давать повод ищущим повод»?
Хочу еще вернуться к изображению автором исторических персоналий. Не вызывает сомнения тот факт, что личность И.С. Проханова оказала на автора очень сильное влияние. Чего стоит, например, следующий панегирик:
«Проханов мог жестоко страдать от потери жены и от неизвестности относительно своих сыновей, мог голодать, имея в качестве ежедневного питания морковный чай с сухарями, но его никто никогда не видел сломленным, павшим духом. Когда придет его час, он и умирать будет с верой и улыбкой ободрения для окружающих… Он был великим мечтателем» (с. 108).
Честное слово, аж слезу прошибает! Насколько, однако, этот лубяной портрет соответствует действительности? Вопрос к историкам.
Несравненным достоинством и первого, и второго изданий стала попытка объективного освящения событий 60-х годов прошлого века, связанных с возникшим расколом в церквах ЕХБ. Соответственно, в этом издании звучат фамилии и биографии тех, кто был по другую сторону баррикад. Сделано это, правда, в ущерб собственной истории.
Я помню омраченное глубокой печалью лицо Виталия Григорьевича Куликова, многолетнего редактора «Братского вестника», которого я встретил после презентации первого издания этой книги. Он с горечью поведал о том, что не удостоился чести попасть на страницы истории братства. Через месяц с небольшим после этой встречи В.Г. Куликова не стало. Но это, как говорится, всего лишь мои субъективные наблюдения.
Сказав, однако, «а», авторы вынуждены сохранять «хорошую мину при плохой игре». Следуя одним пассажам, читатель уже понял все намеки насчет того, кто есть кто и какая ему цена, но следующий за этим пассаж ставит читателя в тупик: «так он наш или не наш»? Так, на странице 145 черным по белому говорится, что «до 1942 года проповедовать власти разрешали только Михаилу Акимовичу Орлову».
Ясное дело, все братья в ссылках и тюрьмах, а тут такое дело. Значит, М.О. – ставленник власти! Но следующая за этим фраза просто вгоняет читателя в краску стыда:
«Орлов старался проповедовать всегда, если только у него были силы держаться на ногах».
Господи, прости меня, грешника, за недостойные мысли о брате М.А. Орлове! Или, еще пример:
«Участие ВСЕХБ в движении борцов за мир началось с его участия в создании в 1949 году Всемирного Совета Мира. Все публичные выступления ВСЕХБ от лица борцов за мир всегда были абсолютно просоветскими. Всю миротворческую деятельность ВСЕХБ возглавлял А.В. Карев. Он разработал широкомасштабную программу действий христиан в борьбе за мир» (с. 154).
Здесь автор, по-моему, путает создание Всемирного совета церквей (1948) и создание Советского комитета в защиту мира (1949). Речь идет, скорее всего, о втором.
И что же мы узнаем? Что все речи были «абсолютно просоветскими», что за всю эту работу отвечал лично Карев А.В. (простите, чуть не сказал «товарищ») и что он самолично разработал «широкомасштабную программу действий христиан в борьбе за мир». Признаюсь, что никогда не слышал о существовании «широкомасштабной программы», разработанной Каревым!
И вот, когда читатель уже понял все намеки относительно того, с кем он имеет дело, на странице 159 мы встречаем очередное кисейное-елейное заявление:
«Все лидеры ВСЕХБ, а особенно Я.И. Жидков и А.В. Карев полностью отдавали себя делу Божьему, имели страх Господний и осознавали всю ответственность, которую возложил на них Господь».
Ну, конечно, а как же тогда «широкомасштабная программа»? Вы за кого читателя принимаете?
Еще раз реабилитация Карева состоится на странице 174, где Александр Васильевич Кареев (так в тексте) назван «пламенным проповедником Евангелия, ответственным работником ВСЕХБ», который «скончался за письменным столом, до конца совершая труд во имя Господа». Опять полез за платком утирать слёзы.
Самым бесцветным и неинтересным в книге является описание событий совсем недавнего прошлого. Может быть потому, что для осмысления истории требуется больший период времени.
Некоторое разочарование постигает читателя от недоумения: а где же та самая обещанная новая информация из частных коллекций и закрытых фондов? В чем «дополненность» второго издания? Так сразу и не скажешь.
Вообще, читая эту книгу, не раз возникала мысль о необходимости издания хрестоматии – сборника официальных документов и свидетельств прошлого. Это было бы гораздо полезней, чем представленное в этой книге незрелое и подчас, поверхностное осмысление событий прошлого.
Написанное пером – увы, не вырубишь топором! Вопрос, который мучает меня, – зачем нужно было спешить с переизданием этой книги, не проведя работу над ошибками? Зачем?
