Сегодня все чаще возникают бурные споры о месте христианской культуры в пространстве культуры мировой. Все чаще можно услышать пессимистические диагнозы об упадке христианской художественной литературы. И действительно, всматриваясь в книжные прилавки христианских магазинов, порой можно впасть в сожаление о кризисном состоянии христианской художественной литературы. Где те яркие таланты, которые могут встать на одну ступень с Льюисом, Честертоном и Бичер-Стоу?
Меж тем, мне кажется, что талантливые образцы христианской литературы не так часты среди классики мировой литературы. Они подобны драгоценным камням среди стеклянной бижутерии. И мы, подчас, просто не замечаем их, пессимистично говоря, что, мол, все стекло и подделка, нет уже Божьих драгоценностей среди этого обилия безысходности, отчаяния и греха. Но когда замечаем, то какова же бывает радость от нечаянной находки!
Такой радостью лично для меня стало творчество чилийской поэтессы и писательницы Габриэлы Мистраль. Ее имя мало знакомо русскому читателю. Вышло всего несколько изданий ее произведений, как всегда мало замеченных российской критикой. Однако имя Мистраль в мировой литературе весьма значительно. Именно она стала первым латиноамериканским литератором, удостоенным в 1945 году престижной Нобелевской премии «за ее лирическую поэзию, вдохновленную глубокими чувствами и сделавшую ее имя символом духовных устремлений всего латиноамериканского мира» (так аргументировала Шведская академия свое решение).
Габриэла Мистраль была настоящей дочерью своего народа – она родилась в 1889 году в небольшом чилийском городке Викунья в бедной семье крестьянки и шахтера. Через все ее творчество проходит красной нитью любовь к простому чилийскому народу, его быту, жизни и мечтам. В своих стихах она передает живой народный язык чилийской провинции. Первой и самой любимой книгой, к которой она обращалась в течение всей жизни, стала Библия. На протяжении долгих лет Габриэла сохранит в своем сердце и своем творчестве доверительную, детскую веру в Бога.
Выйдем за звездою,
нас, идущих, много:
от людей живою
кажется дорога.
Царствие Господне
со звездою новой!
Все уснем сегодня
на груди Христовой.
(Из стихотворения «Рождественская песенка».)
Мистраль в своих стихах поклоняется Богу, с твердой верой и простотой черпает у Него свою надежду. Даже материалист Пабло Неруда, еще один чилийский поэт, лауреат Нобелевской премии, отмечал, что вся жизнь поэтессы являла собой образ смиренности искренней христианки. В своих воспоминаниях «Признаюсь: я жил» он пишет о том, что Габриэла походила скорее на строгую монахиню, чем на светскую даму.
Жизнь Мистраль была наполнена событиями. Она была сельской учительницей, преподавателем лицея, реформатором системы образования в Мексике, писала статьи для газет и журналов разных стран, не раз представляла Чили на международных конференциях, занималась делами культуры в Бразилии, Италии и Соединенных Штатах.
Поэзия и проза Мистраль посвящены разным темам – любви к Родине и людям, воспитанию детей и, конечно же, вере в Бога. Для нее вера в Бога неразрывно связана с процветанием родной страны и ее народа. Все ее творчество пронизывает ощущение присутствия Бога в самых простых явлениях жизни – труде крестьян на своей земле, пении птиц, шуме прибоя и материнской любви.
Он сотворен без тополиных кружев,
трепещущих тончайшим серебром,
чтобы прохожий шел, не обнаружив
его тоски и не скорбел о нем.
Его цветок -- как вопля взрыв внезапный,
(так Иов стих слагал, вопя стихом),
пронзителен цветка болезный запах,
как будто прокаженного псалом.
(Из стихотворения «Терновник».)
В обращении к читателям к своему первому поэтическому сборнику «Отчаяние» (1922), она пишет: «Да простит мне Бог эту горькую книгу, а также да простят мне ее люди, для которых жизнь сладка». Парадоксально, но в поэзии Мистраль вы не найдете безысходности и отчаяния, просто она всегда на стороне тех, кому плохо, кто находится на вершине страдания. Поэтесса находит для таких людей слова утешения и надежды.
Под ветхий шорох осени-калеки,
где дряхлость рощ прикрыта желтизною,
я подымаю горестные веки,
и мой Господь встает перед мною.
(Из стихотворения «Грустный Бог».)
Впрочем, в этом сборнике не все стихи проникнуты горечью, они соседствуют с чудесными балладами о родном крае, первой любви и стихами религиозными, проникнутыми благочестивой молитвой.
Шедевром поэтического творчества чилийской поэтессы по праву считается сборник «Рубка леса» (1938). Сама Мистраль считала эту книгу своим «исповедальным творением». Именно здесь читателю наиболее ярко предстает ее христианское творчество. В своих стихотворениях Мистраль постаралась показать реальное присутствие Бога во всем, что ее окружает. «Рубка леса» – это, прежде всего, книга веры, благочестивое приятие страдания, это молитва.
В горах за городом – «Христос распятый».
Я к статуе пришла с мольбой о теле
Моем больном, перевожу глаза
С Тебя, страдальца, за себя, больную,
Стыжусь: моя-то кровь лишь струйка в речке,
Твоя восходит влагой пред плотиной.
(Из стихотворения «Снятие с креста. Ноктюрн».)
Интересен язык, которым написаны многие стихотворения сборника. Наравне с ее неповторимым самобытным слогом во многих стихах поэтесса использует новые элементы: архаичные обороты, народную речь, идиомы и неологизмы. Своеобразие языка Мистраль в этом сборнике приближает ее к языку Библии, так она старается отдать должное уважение к своей любимой книге и найти верный тон в диалоге с читателем, что, безусловно, у нее получается мастерски.
В последние годы жизни Мистраль издает сборник «Давильня» (1954), в котором продолжает развивать идеи, использованные ею в «Рубке леса». Книга написана поэтессой под впечатлением ужасов Второй мировой войны. Отсюда гневный тон чилийской поэтессы, ее поиски высшей истины. Книга, наполненная символами и аллегориями, позволяет ей еще раз обратиться к современному человеку с призывом веры. Темы скорби, войны, странствия переплетаются с размышлениями благочестивой христианки. Именно в этом сборнике, ставшем итоговым для всего ее творчества, особенно видны мотивы отказа от радостей и от тревог этого мира, самопожертвования ради любви к людям.
Коль меня к слепорожденной
подведут вплотную, тихо,
тише пыли ей скажу я
робким голосом: сестрица,
у меня возьми глаза.
Да, глаза. К чему глаза мне?
Там, на родине небесной,
свет велик, там, знаю, – станет
плоть моя зрачком единым,
отражателем вселенной -–
зеркалом сплошным без век.
(Из стихотворения «Отдача».)
Не менее интересна Габриэла Мистраль и как прозаик. Ее многочисленные публикации в разных газетах и журналах Европы и Америки, которые она сама называла «посланиями», затрагивают животрепещущие темы современности – она пишет о педагогике и странах, которые посетила, о природе и о тех опасностях, которые ей угрожают, она обращается к проблемам духовной, литературной и общественной жизни латиноамериканского континента и к его наиболее выдающимся личностям. Именно Мистраль открыла для чилийского читателя богатство русской литературы – Достоевского, Толстого, Чехова, Горького.
Габриэла Мистраль скончалась в Нью-Йорке 10 января 1957 года. Ее стихи и проза могут обогатить всякого человека, который решит прикоснуться к ним. Наравне с великолепным языком и безукоризненным слогом со страниц ее книг на нас смотрит искренняя христианка, призывавшая своих читателей к возврату к христианским ценностям и благочестивой жизни. Не хочется верить, что с наступлением XXI века из пространства мировой литературы исчезли жемчужины христианской культуры. Быть может, нам стоит внимательней присмотреться, и мы увидим свет драгоценных произведений наших современников-христиан.
Меж тем, мне кажется, что талантливые образцы христианской литературы не так часты среди классики мировой литературы. Они подобны драгоценным камням среди стеклянной бижутерии. И мы, подчас, просто не замечаем их, пессимистично говоря, что, мол, все стекло и подделка, нет уже Божьих драгоценностей среди этого обилия безысходности, отчаяния и греха. Но когда замечаем, то какова же бывает радость от нечаянной находки!
Такой радостью лично для меня стало творчество чилийской поэтессы и писательницы Габриэлы Мистраль. Ее имя мало знакомо русскому читателю. Вышло всего несколько изданий ее произведений, как всегда мало замеченных российской критикой. Однако имя Мистраль в мировой литературе весьма значительно. Именно она стала первым латиноамериканским литератором, удостоенным в 1945 году престижной Нобелевской премии «за ее лирическую поэзию, вдохновленную глубокими чувствами и сделавшую ее имя символом духовных устремлений всего латиноамериканского мира» (так аргументировала Шведская академия свое решение).
Габриэла Мистраль была настоящей дочерью своего народа – она родилась в 1889 году в небольшом чилийском городке Викунья в бедной семье крестьянки и шахтера. Через все ее творчество проходит красной нитью любовь к простому чилийскому народу, его быту, жизни и мечтам. В своих стихах она передает живой народный язык чилийской провинции. Первой и самой любимой книгой, к которой она обращалась в течение всей жизни, стала Библия. На протяжении долгих лет Габриэла сохранит в своем сердце и своем творчестве доверительную, детскую веру в Бога.
Выйдем за звездою,
нас, идущих, много:
от людей живою
кажется дорога.
Царствие Господне
со звездою новой!
Все уснем сегодня
на груди Христовой.
(Из стихотворения «Рождественская песенка».)
Мистраль в своих стихах поклоняется Богу, с твердой верой и простотой черпает у Него свою надежду. Даже материалист Пабло Неруда, еще один чилийский поэт, лауреат Нобелевской премии, отмечал, что вся жизнь поэтессы являла собой образ смиренности искренней христианки. В своих воспоминаниях «Признаюсь: я жил» он пишет о том, что Габриэла походила скорее на строгую монахиню, чем на светскую даму.
Жизнь Мистраль была наполнена событиями. Она была сельской учительницей, преподавателем лицея, реформатором системы образования в Мексике, писала статьи для газет и журналов разных стран, не раз представляла Чили на международных конференциях, занималась делами культуры в Бразилии, Италии и Соединенных Штатах.
Поэзия и проза Мистраль посвящены разным темам – любви к Родине и людям, воспитанию детей и, конечно же, вере в Бога. Для нее вера в Бога неразрывно связана с процветанием родной страны и ее народа. Все ее творчество пронизывает ощущение присутствия Бога в самых простых явлениях жизни – труде крестьян на своей земле, пении птиц, шуме прибоя и материнской любви.
Он сотворен без тополиных кружев,
трепещущих тончайшим серебром,
чтобы прохожий шел, не обнаружив
его тоски и не скорбел о нем.
Его цветок -- как вопля взрыв внезапный,
(так Иов стих слагал, вопя стихом),
пронзителен цветка болезный запах,
как будто прокаженного псалом.
(Из стихотворения «Терновник».)
В обращении к читателям к своему первому поэтическому сборнику «Отчаяние» (1922), она пишет: «Да простит мне Бог эту горькую книгу, а также да простят мне ее люди, для которых жизнь сладка». Парадоксально, но в поэзии Мистраль вы не найдете безысходности и отчаяния, просто она всегда на стороне тех, кому плохо, кто находится на вершине страдания. Поэтесса находит для таких людей слова утешения и надежды.
Под ветхий шорох осени-калеки,
где дряхлость рощ прикрыта желтизною,
я подымаю горестные веки,
и мой Господь встает перед мною.
(Из стихотворения «Грустный Бог».)
Впрочем, в этом сборнике не все стихи проникнуты горечью, они соседствуют с чудесными балладами о родном крае, первой любви и стихами религиозными, проникнутыми благочестивой молитвой.
Шедевром поэтического творчества чилийской поэтессы по праву считается сборник «Рубка леса» (1938). Сама Мистраль считала эту книгу своим «исповедальным творением». Именно здесь читателю наиболее ярко предстает ее христианское творчество. В своих стихотворениях Мистраль постаралась показать реальное присутствие Бога во всем, что ее окружает. «Рубка леса» – это, прежде всего, книга веры, благочестивое приятие страдания, это молитва.
В горах за городом – «Христос распятый».
Я к статуе пришла с мольбой о теле
Моем больном, перевожу глаза
С Тебя, страдальца, за себя, больную,
Стыжусь: моя-то кровь лишь струйка в речке,
Твоя восходит влагой пред плотиной.
(Из стихотворения «Снятие с креста. Ноктюрн».)
Интересен язык, которым написаны многие стихотворения сборника. Наравне с ее неповторимым самобытным слогом во многих стихах поэтесса использует новые элементы: архаичные обороты, народную речь, идиомы и неологизмы. Своеобразие языка Мистраль в этом сборнике приближает ее к языку Библии, так она старается отдать должное уважение к своей любимой книге и найти верный тон в диалоге с читателем, что, безусловно, у нее получается мастерски.
В последние годы жизни Мистраль издает сборник «Давильня» (1954), в котором продолжает развивать идеи, использованные ею в «Рубке леса». Книга написана поэтессой под впечатлением ужасов Второй мировой войны. Отсюда гневный тон чилийской поэтессы, ее поиски высшей истины. Книга, наполненная символами и аллегориями, позволяет ей еще раз обратиться к современному человеку с призывом веры. Темы скорби, войны, странствия переплетаются с размышлениями благочестивой христианки. Именно в этом сборнике, ставшем итоговым для всего ее творчества, особенно видны мотивы отказа от радостей и от тревог этого мира, самопожертвования ради любви к людям.
Коль меня к слепорожденной
подведут вплотную, тихо,
тише пыли ей скажу я
робким голосом: сестрица,
у меня возьми глаза.
Да, глаза. К чему глаза мне?
Там, на родине небесной,
свет велик, там, знаю, – станет
плоть моя зрачком единым,
отражателем вселенной -–
зеркалом сплошным без век.
(Из стихотворения «Отдача».)
Не менее интересна Габриэла Мистраль и как прозаик. Ее многочисленные публикации в разных газетах и журналах Европы и Америки, которые она сама называла «посланиями», затрагивают животрепещущие темы современности – она пишет о педагогике и странах, которые посетила, о природе и о тех опасностях, которые ей угрожают, она обращается к проблемам духовной, литературной и общественной жизни латиноамериканского континента и к его наиболее выдающимся личностям. Именно Мистраль открыла для чилийского читателя богатство русской литературы – Достоевского, Толстого, Чехова, Горького.
Габриэла Мистраль скончалась в Нью-Йорке 10 января 1957 года. Ее стихи и проза могут обогатить всякого человека, который решит прикоснуться к ним. Наравне с великолепным языком и безукоризненным слогом со страниц ее книг на нас смотрит искренняя христианка, призывавшая своих читателей к возврату к христианским ценностям и благочестивой жизни. Не хочется верить, что с наступлением XXI века из пространства мировой литературы исчезли жемчужины христианской культуры. Быть может, нам стоит внимательней присмотреться, и мы увидим свет драгоценных произведений наших современников-христиан.
«Христианское Слово», № 3, 2004
