ЕВАНГЕЛЬСКИЕ ХРИСТИАНЕ НА НОВГОРОДЧИНЕ
24.09.2011
1102
Листая книги по истории русского протестантизма, можно заметить, что там редко упоминаются города и населенные пункты нашего родного Северо-Запада. За исключением Санкт-Петербурга, регион остается "белым пятном" даже для профессиональных историков. Более известно прошлое протестантских общин Украины, Сибири, Кавказа, где еще в XIX веке возникли крупные поселения религиозных вольнодумцев.
А между тем в 1999 г. новгородские христиане отметили 130-летие евангельского движения на Новгородчине, где 1869 г. появились первые русские протестанты, обратившиеся под влиянием местных колонистов — немцев и латышей. Пресвитер Анатолий Иванович Корабель еще на заре перестройки начал собирать материалы о евангельском движении на Новгородчине, понимая, как быстро уходят люди, воплощающие собой живую историю, как бессмысленно гибнут подчас бесценные материалы семейных архивов. Теперь при общине есть собственный архив, которым ведает историк Елена Шилижинская.
В XIX веке свои имения в Новгородской губернии часто навещали столичные дворяне — участники знаменитого "Петербургского пробуждения". Они открывали школы, занимались благотворительностью, рассказывали о своей вере слугам и крестьянам, устраивали молитвенные собрания. Однако легальное существование русских протестантских общин стало возможным только после появления в 1905 г. императорского манифеста "Об укреплении начал веротерпимости", разрешившего законный выход из православия. В начале XX века новгородские евангелисты собирались в доме № 9 на Сенной площади. Он располагался в людном месте — между двумя постоялыми дворами. В летнее время богослужения проходили при открытых окнах, и красивое пение привлекало множество любопытных. Новгород и его окрестности часто посещали столичные евангельские и баптистские проповедники — В. А. Фетлер, И. С. Проханов, А. И. Иванов и другие.
Верующие не ограничивались уже действующими собраниями. По линии Николаевской железной дороги, на больших станциях, пароходных пристанях активно работали христианские книгоноши. Народ охотно покупал у них дешевые Библии и другую литературу. Благодаря их проповедям в губернии возникали новые протестантские общины.
Протестанты активно проповедовали и на Шимском перевозе. В 1920-е годы шимская община евангелистов была активной и многочисленной, а впоследствии именно выходцы из Шимска стали "ядром" возрождавшейся общины Новгорода.
Среди протестантов преобладали простые люди — крестьяне, ремесленники, прислуга, отставные солдаты. Но евангельская вера привлекала и зажиточных людей. В Новгороде одним из старейших и авторитетных евангелистов был богатый купец, хозяин обувной фабрики Захар Алексеевич Шаров.
С началом Первой мировой войны преследования русских протестантов усилились. Их считали носителями "немецкой веры", обвиняли в неблагонадежности. В Новгороде губернское начальство запретило богослужения евангельских христиан, выслало наиболее активных служителей. Другие были мобилизованы на фронт. Собрания проходили полулегально под руководством проповедника Арефия Кукарина.
Февральская революция 1917 г. уравняла все исповедания. Из ссылок вернулись в родные места осужденные религиозные вольнодумцы. Сменившие Временное правительство большевики поначалу либерально относились к религиозным меньшинствам, хотя внимательно наблюдали за их деятельностью. При регистрации руководитель общины подписывал обязательство не вести контрреволюционной пропаганды и не распространять антисоветской литературы. За ходом молитвенных собраний следили чекисты-информаторы.
И все-таки у верующих оставалось право благовествовать. Власти с беспокойством констатировали бурный рост протестантских общин. "В губернии больше всего баптистов. Точного учета нет", — сообщал в 1927 году руководитель новгородских безбожников Юдин. По другим подсчетам, баптистов было не менее 10-12 тысяч.
В конце 1920-х годов власти начали тотальное наступление на религию. Общины ликвидировались решениями местных исполкомов, церкви и молитвенные дома отбирались "для народных нужд", служители арестовывались по ложным обвинениям. Многие из них были расстреляны в конце 1930-х годов. В результате репрессий на Новгородчине не осталось ни одной легальной евангельской или баптистской общины.
В годы Великой Отечественной войны власти изменили религиозную политику, разрешили открывать церкви и молитвенные дома, регистрировать общины. Вскоре возродились общины евангельских христиан-баптистов в г. Боровичи, деревнях Бояры Валдайского и Ельнично Пестровского районов. Однако в Новгороде небольшая группа верующих появилась лишь в конце 1950-х годов. "В настоящее время 4 человека выезжают на моление в дер. Бронницы Мстинского р-на", — информировал в 1959 г. капитан новгородского УКГБ Иванов.
Общину Новгорода возглавил приезжий пресвитер Илья Тимофеевич Терехов, ранее репрессированный. Поначалу она состояла всего из 8 человек, причем самой молодой была 40-летняя колхозница Валентина Приходько — дочь расстрелянного регента шимской общины евангелистов.
В 1971 г. верующим удалось получить разрешение собираться в Новгороде. Они стали арендовать половину частного дома № 29 по улице Большевиков, где собирались регулярно 2-3 раза в неделю. Переезд в город способствовал росту общины сначала до 35-40, а потом и до 70-80 человек. В 1975 г., после смерти И. Т. Терехова, общину возглавил Василий Семенович Корнев. На молитвенных собраниях часто выступали гости из Ленинграда, Нарвы, Боровичей, Парифино.
Когда в общине стало больше молодежи, верующие создали небольшой хор из 12-15 человек. "Сейчас имеется Пионино, — сообщал властям в 1975 г. местный атеист — на котором играет появившаяся истовая баптистка. Молодая женщина, энергичная, обаятельная..." Хотя власти знали о существовании общины, они категорически отказывали ей в регистрации. Держать верующих "на нелегальном положении" в постоянном страхе перед штрафами, неприятностями на работе, угрозами ареста было удобнее. Закон разрешал верующим только "исправление культа" без какой-либо активной деятельности. В 1973 г. невинные похороны верующей старушки в пос. Шимск были объявлены "организацией похоронной процессии", а ее участники оштрафованы.
В Новгороде борьба за легальное существование продолжалась более 10 лет. Лишь в декабре 1976 г. после неоднократных просьб, заявлений и жалоб Совет по делам религий в Москве зарегистрировал общину ЕХБ г. Новгорода. Это было вызвано не столько сочувствием к верующим, сколько некоторым смягчением религиозной политики из-за возросшей роли международного общественного мнения. Изменения к лучшему происходили медленно.
Регистрация облегчила существование общины. В 1980 г. власти разрешили купить и отремонтировать дом в Деревянницах на окраине Новгорода. Он был освящен в сентябре 1981 г. на празднике Жатвы и действует до сих пор. Но настоящие перемены пришли только в конце 1980-х годов, благодаря религиозной и политической свободе. В 1990-е годы новгородская община евангельских христиан построила на пустом участке земли новый храм — огромное красивое здание необычной архитектуры. Летом 2000 г. храм Христа был освящен. Помимо зала для богослужений в нем есть классы для занятий воскресной школы, столовая, общежитие...
Нередко ветераны церкви собираются вместе. За чашкой чая, за угощением они вспоминают прошлое, рассказывают молодежи о выпавших на их долю испытаниях. Не для того, чтобы осудить былых гонителей. Память остается частью человеческой жизни, и недаром в Библии неоднократно звучит призыв: "Вспомни..."
А между тем в 1999 г. новгородские христиане отметили 130-летие евангельского движения на Новгородчине, где 1869 г. появились первые русские протестанты, обратившиеся под влиянием местных колонистов — немцев и латышей. Пресвитер Анатолий Иванович Корабель еще на заре перестройки начал собирать материалы о евангельском движении на Новгородчине, понимая, как быстро уходят люди, воплощающие собой живую историю, как бессмысленно гибнут подчас бесценные материалы семейных архивов. Теперь при общине есть собственный архив, которым ведает историк Елена Шилижинская.
В XIX веке свои имения в Новгородской губернии часто навещали столичные дворяне — участники знаменитого "Петербургского пробуждения". Они открывали школы, занимались благотворительностью, рассказывали о своей вере слугам и крестьянам, устраивали молитвенные собрания. Однако легальное существование русских протестантских общин стало возможным только после появления в 1905 г. императорского манифеста "Об укреплении начал веротерпимости", разрешившего законный выход из православия. В начале XX века новгородские евангелисты собирались в доме № 9 на Сенной площади. Он располагался в людном месте — между двумя постоялыми дворами. В летнее время богослужения проходили при открытых окнах, и красивое пение привлекало множество любопытных. Новгород и его окрестности часто посещали столичные евангельские и баптистские проповедники — В. А. Фетлер, И. С. Проханов, А. И. Иванов и другие.
Верующие не ограничивались уже действующими собраниями. По линии Николаевской железной дороги, на больших станциях, пароходных пристанях активно работали христианские книгоноши. Народ охотно покупал у них дешевые Библии и другую литературу. Благодаря их проповедям в губернии возникали новые протестантские общины.
Протестанты активно проповедовали и на Шимском перевозе. В 1920-е годы шимская община евангелистов была активной и многочисленной, а впоследствии именно выходцы из Шимска стали "ядром" возрождавшейся общины Новгорода.
Среди протестантов преобладали простые люди — крестьяне, ремесленники, прислуга, отставные солдаты. Но евангельская вера привлекала и зажиточных людей. В Новгороде одним из старейших и авторитетных евангелистов был богатый купец, хозяин обувной фабрики Захар Алексеевич Шаров.
С началом Первой мировой войны преследования русских протестантов усилились. Их считали носителями "немецкой веры", обвиняли в неблагонадежности. В Новгороде губернское начальство запретило богослужения евангельских христиан, выслало наиболее активных служителей. Другие были мобилизованы на фронт. Собрания проходили полулегально под руководством проповедника Арефия Кукарина.
Февральская революция 1917 г. уравняла все исповедания. Из ссылок вернулись в родные места осужденные религиозные вольнодумцы. Сменившие Временное правительство большевики поначалу либерально относились к религиозным меньшинствам, хотя внимательно наблюдали за их деятельностью. При регистрации руководитель общины подписывал обязательство не вести контрреволюционной пропаганды и не распространять антисоветской литературы. За ходом молитвенных собраний следили чекисты-информаторы.
И все-таки у верующих оставалось право благовествовать. Власти с беспокойством констатировали бурный рост протестантских общин. "В губернии больше всего баптистов. Точного учета нет", — сообщал в 1927 году руководитель новгородских безбожников Юдин. По другим подсчетам, баптистов было не менее 10-12 тысяч.
В конце 1920-х годов власти начали тотальное наступление на религию. Общины ликвидировались решениями местных исполкомов, церкви и молитвенные дома отбирались "для народных нужд", служители арестовывались по ложным обвинениям. Многие из них были расстреляны в конце 1930-х годов. В результате репрессий на Новгородчине не осталось ни одной легальной евангельской или баптистской общины.
В годы Великой Отечественной войны власти изменили религиозную политику, разрешили открывать церкви и молитвенные дома, регистрировать общины. Вскоре возродились общины евангельских христиан-баптистов в г. Боровичи, деревнях Бояры Валдайского и Ельнично Пестровского районов. Однако в Новгороде небольшая группа верующих появилась лишь в конце 1950-х годов. "В настоящее время 4 человека выезжают на моление в дер. Бронницы Мстинского р-на", — информировал в 1959 г. капитан новгородского УКГБ Иванов.
Общину Новгорода возглавил приезжий пресвитер Илья Тимофеевич Терехов, ранее репрессированный. Поначалу она состояла всего из 8 человек, причем самой молодой была 40-летняя колхозница Валентина Приходько — дочь расстрелянного регента шимской общины евангелистов.
В 1971 г. верующим удалось получить разрешение собираться в Новгороде. Они стали арендовать половину частного дома № 29 по улице Большевиков, где собирались регулярно 2-3 раза в неделю. Переезд в город способствовал росту общины сначала до 35-40, а потом и до 70-80 человек. В 1975 г., после смерти И. Т. Терехова, общину возглавил Василий Семенович Корнев. На молитвенных собраниях часто выступали гости из Ленинграда, Нарвы, Боровичей, Парифино.
Когда в общине стало больше молодежи, верующие создали небольшой хор из 12-15 человек. "Сейчас имеется Пионино, — сообщал властям в 1975 г. местный атеист — на котором играет появившаяся истовая баптистка. Молодая женщина, энергичная, обаятельная..." Хотя власти знали о существовании общины, они категорически отказывали ей в регистрации. Держать верующих "на нелегальном положении" в постоянном страхе перед штрафами, неприятностями на работе, угрозами ареста было удобнее. Закон разрешал верующим только "исправление культа" без какой-либо активной деятельности. В 1973 г. невинные похороны верующей старушки в пос. Шимск были объявлены "организацией похоронной процессии", а ее участники оштрафованы.
В Новгороде борьба за легальное существование продолжалась более 10 лет. Лишь в декабре 1976 г. после неоднократных просьб, заявлений и жалоб Совет по делам религий в Москве зарегистрировал общину ЕХБ г. Новгорода. Это было вызвано не столько сочувствием к верующим, сколько некоторым смягчением религиозной политики из-за возросшей роли международного общественного мнения. Изменения к лучшему происходили медленно.
Регистрация облегчила существование общины. В 1980 г. власти разрешили купить и отремонтировать дом в Деревянницах на окраине Новгорода. Он был освящен в сентябре 1981 г. на празднике Жатвы и действует до сих пор. Но настоящие перемены пришли только в конце 1980-х годов, благодаря религиозной и политической свободе. В 1990-е годы новгородская община евангельских христиан построила на пустом участке земли новый храм — огромное красивое здание необычной архитектуры. Летом 2000 г. храм Христа был освящен. Помимо зала для богослужений в нем есть классы для занятий воскресной школы, столовая, общежитие...
Нередко ветераны церкви собираются вместе. За чашкой чая, за угощением они вспоминают прошлое, рассказывают молодежи о выпавших на их долю испытаниях. Не для того, чтобы осудить былых гонителей. Память остается частью человеческой жизни, и недаром в Библии неоднократно звучит призыв: "Вспомни..."
