В № 5(30), 2001 газеты "Мирт" был опубликован материал Эльвиры Ретневой "Прощаем ли?".
Мы получили читательские отклики на него и некоторые представляем здесь.
Иногда слышишь вопрос: "А вы за экуменизм?" При этом во взгляде и во всем облике вопрошающего чувствуется такая настороженность, что собраться с ответом нелегко. Если ответить положительно, то не бросится ли собеседник бежать со всех ног? А может быть, он бросится на вас? Серьезный вопрос...
Я хотел бы коснуться проблемы, приобретающей особую остроту в связи с происшедшими и продолжающимися переменами в странах Восточной Европы, — проблемы экуменизма. Когда речь заходит о единстве церквей и единстве христиан, то следует, конечно, согласиться, что единство здесь может быть исключительно духовное, без организации всех и вся в организационные структуры под чьей-нибудь "крышей".
Появилось множество книг и брошюр, в которых экуменизм объявлен ересью. Авторы этих обличительных изданий, как правило, православные. Тем не менее если говорить об экуменизме как об организации, то ни одна организация не принесла Русской православной церкви больше пользы, чем экуменический Всемирный союз церквей (ВСЦ).
В последние три десятилетия существования советского режима РПЦ, несмотря на жесткое ограничение религиозных свобод, имела постоянную живую связь с христианами других конфессий. Экуменические контакты развивались прежде всего внутри СССР, где христиане разных конфессий мирно уживались друг с другом. Солидарность перед лицом общего противника сплачивала всех нас — православных, католиков, протестантов: только так можно было выжить в условиях атеистического режима. Но экуменические контакты становились все более прочными и на международном уровне. Советское правительство очень боялось влияния церкви на народ, но еще больше его руководителям хотелось прослыть перед всем миром миротворцами. Захотелось, например, советскому вождю получить орден за укрепление дружбы между народами — он не может есть и спать. Как, казалось бы, такое нездоровое желание может послужить благословением для церкви? Но у Бога есть неисповедимые пути, на которых верующим в Него все сопутствует ко благу. Правительство разрешило РПЦ присоединиться к ВСЦ. Участились выезды служителей церкви за границу и участие в экуменических встречах, когда поняли, что отсутствие на этих встречах представителей РПЦ и других церквей России усилит на Западе разговоры о притеснениях религии в СССР. А ведь тогда не видать Леониду Ильичу иностранных орденов!
Власти разрешали также проводить на территории СССР миротворческие конференции, в которых участвовали христиане из разных стран мира. Я помню, как участникам такой конференции была полностью предоставлена гостиница, называвшаяся в то время "Европейская". Вряд ли я еще когда-нибудь увижу на Невском столько священников в полном облачении. Сейчас православные иерархи и слышать не хотят о приезде в Россию Папы Римского. Но в тяжелые для них дни Ватикан с радостью приглашал их и принимал. Митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим (Ротов) предпочел даже умереть в Ватикане у Папы на руках.
Тема положения религии и церкви в СССР обретала все более прочное место в повестке дня международных христианских организаций: через хельсинкский процесс к ней было приковано внимание всей мировой общественности. Внешнеполитическая деятельность православной церкви совместно с другими христианами, ее взаимодействие с христианским миром были одним из факторов, усиливавших авторитет церкви, и косвенно содействовавших крушению государственного атеизма.
В 1996 году на Всемирной миссионерской конференции в Сальвадоре (Бразилия) митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл сказал: "Международная христианская солидарность была не последней причиной того, что церковь в СССР не удалось окончательно разгромить. В самые трудные годы поддержка христиан из-за рубежа помогала церкви в ее борьбе за выживание. Мы глубоко благодарны тем христианам, которые своими молитвами и помощью не дали безбожным силам разгромить нашу церковь. Мы благодарны тем, кто помогал нам, присылая или привозя нередко с большим риском для себя Библии и другую религиозную литературу, которая затем размножалась при помощи "самиздата" — мощной подпольной издательской сети. Мы чувствовали поддержку наших братьев за рубежом на протяжении всех этих долгих и трудных лет".
И вот долгие и трудные годы позади. Православный патриарх уже сам награждает членов правительства своими орденами, чтобы они не волновались и хорошо спали по ночам.
Но хорошо ли спится самим православным иерархам?
На наших глазах рухнул "железный занавес", исчезла "советская угроза", для поездки на церковную конференцию не требуется резолюция КГБ. Но по-прежнему не знают покоя отцы церкви — престолоблюстители и душепопечители. Оказалось, что "железный занавес" в то же время был и неким "покровом благодати", предохранявшим от проникновения за церковную ограду волков хищных. Кто же эти волки? Да те самые местные и заокеанские еретики-экуменисты, мечтающие переманить исконный православный люд в свою веру. А ведь это раскол — такая угроза, которой не видала церковь со времен протопопа Аввакума.
Такая позиция сегодня существует в православной церкви, хотя и не на всех ее уровнях. Но не станем обсуждать или критиковать взаимоотношения православия и других конфессий. В глубине православия сегодня происходят небывалые по сложности и глубине духовные, экономические и социальные процессы. Часто эти процессы из церковных превращаются в политические и наоборот. Этим превращениям во многом способствует противостояние экуменизма и антиэкуменической пропаганды. Именно победа этой пропаганды может привести к расколу, а не сам экуменизм.
Примеры таких побед уже есть. В мае 1997 года Грузинская православная церковь приняла решение о выходе из экуменистических организаций — Всемирного совета церквей и Конференции европейских церквей. Грузинская церковь стала, таким образом, первой православной церковью, разорвавшей связь с экуменическими организациями. Эта связь образовалась тогда, когда грузинская церковь подвергалась гонениям и была на гране ликвидации. Иными словами, маленькая грузинская церковь в гораздо большей степени обязана поддержке со стороны зарубежных братьев, чем русская. Отношения с ВСЦ складывались всегда успешно. Достаточно вспомнить, что много лет президентом ВСЦ был Католикос-Патриарх Илия II, глава грузинской церкви.
Расхождение началось, как всегда, с литературы. Появилась книга болгарских раскольничьих архимандритов Серафима и Алексия "Почему православному христианину нельзя быть экуменистом". Вслед за книгой посыпались публикации далеких от церкви журналистов, утверждавших, что экуменическое движение — это ересь, такая же, например, как секта иеговистов.
Последующие события ясно показали, что участие в экуменическом движении было только поводом, что конечной целью этих людей было свержение Католикоса-Патриарха и создание своей церкви. В расколе приняли участие монахи и настоятели пяти монастырей. Этих людей поддерживали, финансировали и финансируют сейчас определенные политические силы (в том числе силы, поддерживавшие бывшего президента Гамсахурдиа). 20 мая здание патриархии было окружено вооруженными боевиками. Католикос-Патриарх Илия II и Священный синод, дабы избежать кровопролития, были вынуждены объявить о своем решении выйти из экуменического движения.
На этом экстремисты не успокоились. Первая уступка их только вдохновила. Раскольничьи монахи и боевики из политических партий захватили сначала древний Бетанский храм, потом храм святого Георгия и Зарзмский монастырь в Южной Грузии. Настоятелей они избили и прогнали, пообещав, что если те вернутся, то их зарежут.
Похоже, таких гонений грузинская церковь не испытывала и при советской власти.
Руководителю пресс-службы грузинской патриархии протоиерею Василию Кобахидзе журналисты задали вопрос:
— Как вы считаете, внутри православной церкви возможно такое явление, как сектантская психология?
— Конечно, возможно! Именно с таким явлением мы и столкнулись. Экуменизм — это только повод. Цель этих людей — не чистота православия. Их цель удовлетворение собственных амбиций. Сегодня они ухватились за экуменизм, завтра найдут любой другой повод. Церковь должна догматически заявить, что экуменическое движение не ересь. А сектантская психология почему-то захватывает людей — и семинаристов, и молодых священнослужителей. Почему, я еще не понял.
Оставим грузинских иерархов с их невеселыми размышлениями. Русский священник говорил однажды автору этих строк:
— Я видел на церковных лотках книги "Ложь экуменизма", "Что такое экуменизм" и другие. Существует огромная опасность! Молодые монахи, которые и семинарию-то толком не окончили, представляют себя афанасиями великими, закатываются в истерике, кричат "Это не православие! Если вы православные, приходите к нам, под наши знамена!"
Остается лишь согласиться: опасность огромная.
Мы получили читательские отклики на него и некоторые представляем здесь.
Иногда слышишь вопрос: "А вы за экуменизм?" При этом во взгляде и во всем облике вопрошающего чувствуется такая настороженность, что собраться с ответом нелегко. Если ответить положительно, то не бросится ли собеседник бежать со всех ног? А может быть, он бросится на вас? Серьезный вопрос...Я хотел бы коснуться проблемы, приобретающей особую остроту в связи с происшедшими и продолжающимися переменами в странах Восточной Европы, — проблемы экуменизма. Когда речь заходит о единстве церквей и единстве христиан, то следует, конечно, согласиться, что единство здесь может быть исключительно духовное, без организации всех и вся в организационные структуры под чьей-нибудь "крышей".
Появилось множество книг и брошюр, в которых экуменизм объявлен ересью. Авторы этих обличительных изданий, как правило, православные. Тем не менее если говорить об экуменизме как об организации, то ни одна организация не принесла Русской православной церкви больше пользы, чем экуменический Всемирный союз церквей (ВСЦ).
В последние три десятилетия существования советского режима РПЦ, несмотря на жесткое ограничение религиозных свобод, имела постоянную живую связь с христианами других конфессий. Экуменические контакты развивались прежде всего внутри СССР, где христиане разных конфессий мирно уживались друг с другом. Солидарность перед лицом общего противника сплачивала всех нас — православных, католиков, протестантов: только так можно было выжить в условиях атеистического режима. Но экуменические контакты становились все более прочными и на международном уровне. Советское правительство очень боялось влияния церкви на народ, но еще больше его руководителям хотелось прослыть перед всем миром миротворцами. Захотелось, например, советскому вождю получить орден за укрепление дружбы между народами — он не может есть и спать. Как, казалось бы, такое нездоровое желание может послужить благословением для церкви? Но у Бога есть неисповедимые пути, на которых верующим в Него все сопутствует ко благу. Правительство разрешило РПЦ присоединиться к ВСЦ. Участились выезды служителей церкви за границу и участие в экуменических встречах, когда поняли, что отсутствие на этих встречах представителей РПЦ и других церквей России усилит на Западе разговоры о притеснениях религии в СССР. А ведь тогда не видать Леониду Ильичу иностранных орденов!
Власти разрешали также проводить на территории СССР миротворческие конференции, в которых участвовали христиане из разных стран мира. Я помню, как участникам такой конференции была полностью предоставлена гостиница, называвшаяся в то время "Европейская". Вряд ли я еще когда-нибудь увижу на Невском столько священников в полном облачении. Сейчас православные иерархи и слышать не хотят о приезде в Россию Папы Римского. Но в тяжелые для них дни Ватикан с радостью приглашал их и принимал. Митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим (Ротов) предпочел даже умереть в Ватикане у Папы на руках.
Тема положения религии и церкви в СССР обретала все более прочное место в повестке дня международных христианских организаций: через хельсинкский процесс к ней было приковано внимание всей мировой общественности. Внешнеполитическая деятельность православной церкви совместно с другими христианами, ее взаимодействие с христианским миром были одним из факторов, усиливавших авторитет церкви, и косвенно содействовавших крушению государственного атеизма.
В 1996 году на Всемирной миссионерской конференции в Сальвадоре (Бразилия) митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл сказал: "Международная христианская солидарность была не последней причиной того, что церковь в СССР не удалось окончательно разгромить. В самые трудные годы поддержка христиан из-за рубежа помогала церкви в ее борьбе за выживание. Мы глубоко благодарны тем христианам, которые своими молитвами и помощью не дали безбожным силам разгромить нашу церковь. Мы благодарны тем, кто помогал нам, присылая или привозя нередко с большим риском для себя Библии и другую религиозную литературу, которая затем размножалась при помощи "самиздата" — мощной подпольной издательской сети. Мы чувствовали поддержку наших братьев за рубежом на протяжении всех этих долгих и трудных лет".
И вот долгие и трудные годы позади. Православный патриарх уже сам награждает членов правительства своими орденами, чтобы они не волновались и хорошо спали по ночам.
Но хорошо ли спится самим православным иерархам?
На наших глазах рухнул "железный занавес", исчезла "советская угроза", для поездки на церковную конференцию не требуется резолюция КГБ. Но по-прежнему не знают покоя отцы церкви — престолоблюстители и душепопечители. Оказалось, что "железный занавес" в то же время был и неким "покровом благодати", предохранявшим от проникновения за церковную ограду волков хищных. Кто же эти волки? Да те самые местные и заокеанские еретики-экуменисты, мечтающие переманить исконный православный люд в свою веру. А ведь это раскол — такая угроза, которой не видала церковь со времен протопопа Аввакума.
Такая позиция сегодня существует в православной церкви, хотя и не на всех ее уровнях. Но не станем обсуждать или критиковать взаимоотношения православия и других конфессий. В глубине православия сегодня происходят небывалые по сложности и глубине духовные, экономические и социальные процессы. Часто эти процессы из церковных превращаются в политические и наоборот. Этим превращениям во многом способствует противостояние экуменизма и антиэкуменической пропаганды. Именно победа этой пропаганды может привести к расколу, а не сам экуменизм.
Примеры таких побед уже есть. В мае 1997 года Грузинская православная церковь приняла решение о выходе из экуменистических организаций — Всемирного совета церквей и Конференции европейских церквей. Грузинская церковь стала, таким образом, первой православной церковью, разорвавшей связь с экуменическими организациями. Эта связь образовалась тогда, когда грузинская церковь подвергалась гонениям и была на гране ликвидации. Иными словами, маленькая грузинская церковь в гораздо большей степени обязана поддержке со стороны зарубежных братьев, чем русская. Отношения с ВСЦ складывались всегда успешно. Достаточно вспомнить, что много лет президентом ВСЦ был Католикос-Патриарх Илия II, глава грузинской церкви.
Расхождение началось, как всегда, с литературы. Появилась книга болгарских раскольничьих архимандритов Серафима и Алексия "Почему православному христианину нельзя быть экуменистом". Вслед за книгой посыпались публикации далеких от церкви журналистов, утверждавших, что экуменическое движение — это ересь, такая же, например, как секта иеговистов.
Последующие события ясно показали, что участие в экуменическом движении было только поводом, что конечной целью этих людей было свержение Католикоса-Патриарха и создание своей церкви. В расколе приняли участие монахи и настоятели пяти монастырей. Этих людей поддерживали, финансировали и финансируют сейчас определенные политические силы (в том числе силы, поддерживавшие бывшего президента Гамсахурдиа). 20 мая здание патриархии было окружено вооруженными боевиками. Католикос-Патриарх Илия II и Священный синод, дабы избежать кровопролития, были вынуждены объявить о своем решении выйти из экуменического движения.
На этом экстремисты не успокоились. Первая уступка их только вдохновила. Раскольничьи монахи и боевики из политических партий захватили сначала древний Бетанский храм, потом храм святого Георгия и Зарзмский монастырь в Южной Грузии. Настоятелей они избили и прогнали, пообещав, что если те вернутся, то их зарежут.
Похоже, таких гонений грузинская церковь не испытывала и при советской власти.
Руководителю пресс-службы грузинской патриархии протоиерею Василию Кобахидзе журналисты задали вопрос:
— Как вы считаете, внутри православной церкви возможно такое явление, как сектантская психология?
— Конечно, возможно! Именно с таким явлением мы и столкнулись. Экуменизм — это только повод. Цель этих людей — не чистота православия. Их цель удовлетворение собственных амбиций. Сегодня они ухватились за экуменизм, завтра найдут любой другой повод. Церковь должна догматически заявить, что экуменическое движение не ересь. А сектантская психология почему-то захватывает людей — и семинаристов, и молодых священнослужителей. Почему, я еще не понял.
Оставим грузинских иерархов с их невеселыми размышлениями. Русский священник говорил однажды автору этих строк:
— Я видел на церковных лотках книги "Ложь экуменизма", "Что такое экуменизм" и другие. Существует огромная опасность! Молодые монахи, которые и семинарию-то толком не окончили, представляют себя афанасиями великими, закатываются в истерике, кричат "Это не православие! Если вы православные, приходите к нам, под наши знамена!"
Остается лишь согласиться: опасность огромная.
