Сверившись со словарями, мы видим, что слово «священный» имеет несколько значений и употребляется по-разному – в зависимости от того, о чем говорится в контексте. Анализировать все значения смысла нет; остановимся на «сакральном» изначально. Ну, а «война» – это то же, что и битва, о которой еще апостол Павел писал ефесянам, имея в виду противостояние сатане (Сатану – у евреев). Или можно (по Достоевскому): «сатана с Богом борется…). Последнее к данному эссе подходит более.
Вот уж второй месяц после трагичного 24 февраля 2022 года политологами, политическими обозревателями, экономистами и другими специалистами по вопросам о разыгравшейся ужасной трагедии между еще во вчерашнем прошлом народами-братьями сказано так много, что всего ни одна голова не выдержит. Не претендуя на исключительность, я предлагаю здесь свое духовное видение первопричины этой «брани (согласно синодальному переводу Библии), этой войне, корни которой уходят в сакральные сферы.
Как говорят в науке, сначала определимся с терминами. В наш век «вавилонского смешения языков» весьма важно договориться о предмете рассуждений. Я изначально говорю о Боге, как бы странно это ни звучало. Странность видится в том, что после распада Союза «нерушимого» республик «свободных», где места Богу не отводилось по причине Его несуществования, после отмены атеистической идеологии Бог сразу стал востребован. Дело дошло до того, что даже в текст российского государственного гимна было введено слово «Бог», хотя это противоречит Конституции. Это дает мне право, как верующему человеку, рассуждать о сакральном вполне серьезно (здесь многолетний духовный опыт, ибо крещение принял вполне осознанно в 1968 году; тогда это было немодно, небезопасно и, прошу простить, нестадно).
Библия о самом начале истории человечества говорит, что человек был создан Богом по образу Его и подобию Его. Все христианские богословы, – а до них и поныне еврейские комментаторы, – говорят, что «подобие» нужно понимать как естественное право на свободу, т. е. не дарованное каким-либо правительством юридическую возможность, а изначально заложенное Богом сущностное право делать выбор между Добром и Злом.
Библия не знает дуализма; она говорит о Боге Едином, Творце всего сущего, имеющем суверенное право на Свои действия. Сатана же – вовсе не антипод, равный Богу, а существо тварное, когда-то противопоставившее себя Творцу (в иудаизме здесь иное понимание, но обсуждать его в данном случае неуместно). История человечества представляется Библией как многовековая драма, где противостояние сатаны Богу является условием формирования человечества в целом и человека в частности, ибо иначе не было бы выбора. Забегая наперед, следует сказать, что это не бессмысленное кружало, повторяющееся в каждом поколении, - хотя, надо признать, даже вдумчивым верующим зачастую трудно увидеть смысл происходящего. Ни о каком «конце света» Библия не говорит; в ней есть жизнеутверждающая надежда на ПРЕОБРАЖЕНИЕ человечества (здесь тоже одинаковое понимание эсхатологии как в иудаизме, так и христианстве).
Сатане как воплощению Зла всегда претило проявление свободы любого выбора – будь то желание у кого-то украсть-не украсть или лишить-не лишить целую нацию на самоопределение. Так, например, в России позднего царского периода, вплоть до 1917 года, была церковная инквизиция, многочисленными законами лишавшая всех прав состояния со ссылкой на каторгу тех христиан (по тексту уголовных статей), которые, согласно с естественным правом выбора, переставали ходить в православные храмы в силу иного понимания Евангелия («инквизиция» – не мое слово, сказанное как бы для эпатажности; его произносили государственные мужи того периода, юристы, общественные деятели, писатели). Многомиллионное движение охватывало всю Российскую империю. «Тройки», ночью, без суда – все это практиковалось инквизицией. Большевикам впоследствии не нужно было чего-то придумывать, – разве что идеологию. Весь советский период – это идеологическое насилие над свободой выбора человека, хотя homo soveticus, селекционно созданный, далеко не всегда это осознавал. И выработался социальный генотип, о чем уже было сказано-пересказано, который не выдержал испытания даже краткосрочной свободой.
С Перестройкой как будто бы повеяло чем-то демократичным, и КГБ было не на шутку встревожено, ибо это в корне противопоставлялось его многолетнему курсу по удержанию народа в состоянии стадности. Была даже на какое-то время растерянность, но ненадолго, ибо стала настойчиво внедряться заранее заготовленная в той же «конторе» разработка о православии как верном путеводителе народных масс к светлому будущему. Вместо обкомов КПСС стали обкомы РПЦ. Опыт дореволюционного прошлого ясно подсказывал, что лучшего способа держать население в послушном повиновении не придумать. Справедливости ради следует отметить, что здесь повезло и с самим населением: оно в большинстве своем весьма охотно отдало священное право выбора готовому набору обрядов, «таинств», традиций, не удосуживаясь личностно определить свою совесть перед Богом. Прав был богослов Николай Арсеньев, сказавший, что мир спасается «в конкретном, индивидуальном, Богом созданном лице».
Что значит сказанное «покайтесь и веруйте в Евангелие»? Это не кликушеско-юродивое «Господи Сусе помилуй мя»; это личностный поворот к Богу. И еврейское слово «тшувА» подразумевает то же: индивидуальное осознание себя перед Богом и решение жить по танахическим, т. е. библейским нравственным заповедям (упоминание об иудаизме здесь не натянуто, ибо христианство выросло не на пустом месте; по словам ап. Павла (ребе Шауля) христианство – это ветвь, привитая к основному стволу иудаизма).
В конце 90-х и в начале нулевых было явно заметно такое личностное обращение к Богу, оно множилось и распространялось по всей территории бывшего Советского Союза. Что это значит практически? Человек осознавал себя не винтиком в социалистической системе, где ходячим пошлым присловием было «незаменимых людей нет». Он из Библии усваивал, что Бог заинтересован в нем, конкретно – в нем. Это давало возможность духовно распрямиться, осознавая свою индивидуальность.
Но ведь сказано же было, что сатану это не могло устраивать, - и вот всеми силами пропаганды (тогда еще интернета не было) стала насаждаться историческая, традиционная религия, которая, совершенно не делая никаких для себя уроков из прошлого, с готовностью предложила старый набор своих ценностей: обрядовость и безоговорочную покорность. Государственная, де-факто, религия быстро стало проявлять свою готовность помогать светской власти «запрещать и не пущать», «освящая» собой всякое насилие внутри государства и вне его. Еще Николай Бердяев (и не только он) писал, насколько трагично последствие порочного сожительства православия и государства, - но в постсоветской России этих корифеев христианской мысли быстренько пролистали, поахали, повосторгались…и забыли.
Да и вообще игра «в боженьку» свелась лишь к тому, что на перси свои надели золотые кресты, даже не задумываясь, что вера в Бога – это и нравственная работа над собой, и ответственность перед Ним и окружающими нас. Но к чему заморачиваться? – ведь церковный сервис так удобен: помрешь даже хотя бы и профессиональным киллером (попросту говоря – неоднократным убийцей), свезут в храм, отпоют за внушительное «пожертвование» – и спи спокойно, братан, в тех райских кущах, где несть печали и воздыхания.
Чтобы снять обвинение в предвзятости, поясню: РПЦ МП здесь негативно упоминается по той причине, что она присвоила себе власть над большинством населения, начав, еще устами Патриарха Алексия II, заявлять по поводу и без повода, что «Россия – наша каноническая территория». Это само по себе абсурдно, ибо в России много и других инославящих христиан. Но заявленное и утверждаемое доныне ГЛАВЕНСТВО морально предполагает, что данная конфессия должна и отвечать за все, относящееся к нравственной области. И если бы, к примеру, на ее месте оказалась конфессия евангельских христиан, охотно разделившее брачное ложе с государством, то результат был бы тот же; и спрос был бы такой же. Поэтому – России на будущее – ни одна конфессия не должна быть государственной (хоть де-факто, хоть де-юре); она должна быть отделена от школы, от вооруженных сил, от силовых структур.
А тем временем 25 часов в сутки, день за днем, из года в год на ТВ и в интернете настойчиво и планомерно сатана культивировал насилие во всех его формах для того, чтобы молящиеся на экран воспринимали насилие как привычное явление, без нравственного содрогания. А когда сознание «народа-богоносца» обработано весьма успешно, то можно перейти и к практике (см. название статьи). И «СО» на Украине также было освящено в лице своего российского православного первоиерарха, - т. е. оправдывалось то ужасное, сатанистское, что нам, россиянам, не замолить и в третьем поколении наперед.
Что же сатане не нравилось во вчерашнем братском народе – братском не символически, а кровно, языково, культурно, исторически? Если вынести за скобки всякое словоблудие и говорить об этом христианским языком, то не нравилось ненавистное ему тяготение к свободе самоопределения.
С незапамятных времен притча всегда усваивалась лучше для понимания сути. Итак: у одного отца было два сына. После его смерти сыновья полюбовно – и юридически законно – разделили наследство, построив чисто символически забор между двумя участками, с оформлением всех процедур у нотариуса.
Жили-поживали какое-то время, но Ивану что-то стало не нравиться на стороне Миколы: и сарай-то он построил не поймешь какой, и жинка его варит борщ не так, как нужно. Долго терпя такое безобразие, Иван, закутавшись во что-то несуразное («менятамнебыло»), взял да и передвинул межу, захватив сарай. Пока суть да дело, вломился в одночасье в дом Миколы, наводя там порядок в своем вкусе. Правда, брат, не мешкая, вышвырнул непрошенного гостя из хаты. «Мораль сей басни такова…».
Так мне видится эта «брань», говоря библейским языком. У всякого явления есть, как правило, закулисная причина, и на этом – основной акцент. Эта война священная в смысле сакральном, ее корни иррациональны – нет ничего здравого ни в целях пресловутой «спецоперации», ни в методах ее достижения, ни в том, как после всего предпринятого можно будет не просто сосуществовать с соседями по планете, но и развиваться вместе с человечеством. Поэтому для меня это – война с духовными силами зла, которые ни в какой форме не терпят стремление к свободе выбора, к свободе совести, к самоопределению. И исправление этого страшного нравственного вывиха, как и обращение к Богу, дело опять же индивидуальное.
«Скрывающий свои преступления не будет иметь успеха, - а кто сознается и оставляет их, тот будет помилован» (Библия, Притчи 28:13).
Телеграм-канал Мирт - https://t.me/gazetaMirt
