Мне часто приходилось в разного рода дискуссиях слышать довод: «Да что может сделать один человек? Все это бессмысленно». И если посмотреть на окружающую действительность, то можно уверовать в истинность и печальную правоту этой позиции. Для этого даже не нужно брать вопросы глобального характера, достаточно коснуться элементарных бытовых вопросов и руки могут опуститься.

Я подбирал аргументацию для подобных дискуссий, хотя всегда сталкивался с обычными пессимистичными выводами. Всегда наши «железные» доводы разбиваются о рифы непробиваемых аргументов «ну и чо?». Тут работают не логические построения, а убежденности сторон. И все же обычно именно в искусстве мне удавалось находить аргументацию и новые доводы для своей позиции.

Так произошло и в этот раз. Пространство культуры настолько широко, что вычерпать это море невозможно, сколько ни черпай. Именно благодаря культуре мы находим общие знаменатели и новые темы для общения. Культура становится полем, куда мы вносим свои трактовки и где отстаиваем свои ценности. Но самая важная особенность такой культурной сферы как искусство — это возможность передать свои чувства на том языке, перед которым пасуют даже слова и иногда и самая высокая риторика.

Я не могу себя назвать большим киноманом. Фильмы я смотрю редко, слишком уж они отбирают время и на них требуются эмоциональные ресурсы, которые и так есть куда потратить. Поэтому я очень требователен к выбору кино для просмотра.

Фильм американского режиссера Сидни Люмета «12 разгневанных мужчин», вышедший на экраны в 1957 году, я планировал посмотреть уже несколько лет. Но, как обычно, все не доходили руки. А тут выдался свободный вечер, я включил запись и… очнулся только через полтора часа.

Казалось бы, чем нас можно удивить в XXI веке? Языческие супергерои с волшебными молотками летают по экрану, на Землю, в буквальном смысле слова, сваливаются пришельцы с неба, розовые танки, космические апокалипсисы. А тут камерная драма, действие которой происходит в одной комнате, не отпускает тебя до последнего кадра. А после ты спрашиваешь себя: «А в каком герое я себя тут увидел? За кого мне было стыдно и кому я сопереживал?» И главное: «Почему я до сих пор не могу ответить на все вопросы, которые задал мне режиссер?».

Удивительно, но телевизионный режиссер снял свой первый полнометражный фильм, взяв за основу телеспектакль другого американского драматурга Реджинальда Роуза. Фильм провалился в прокате, но практически сразу же был внесен список самых выдающихся фильмов, взяв престижные кинонаграды. 

Что же так поражает в этом фильме? Почему он выворачивает наизнанку всю душу и не отпускает после просмотра, раз за разом заставляя возвращаться к увиденному?

В основе сюжета судебная история. 18-летнего юношу обвиняют в убийстве собственного отца. Все указывает на него: показания свидетелей, косвенные улики, путанные показания обвиняемого и отсутствие алиби. Двенадцать присяжных удаляются на вынесение вердикта. Практически все уверены, что мальчик виновен, но находится один присяжный, который голосует против обвинительного приговора. Один против всех, вооружившись лишь своим сомнением, начинает говорить с остальными людьми, веря лишь в то, что присяжные не имеют права ошибку.

В этом фильме есть все, что нужно хорошему кино. Я смотрел его в советском дубляже, где характеры героев были очерчены голосами таких мастеров, как Михаил Глузский и Георгий Вицин. Режиссерская манера Люмета очень лаконична – его руку почти незаметно, никаких изысков, только драматургия и внимательность к деталям, где каждое ружье стреляет, а каждый вентилятор начинает работать тогда, когда это нужно для действия.

Двенадцать человек в самый жаркий летний день собираются в душной комнате, чтобы решить чужую судьбу. Двенадцать совершенно разных человек – от биржевого брокера до простого рабочего – вынуждены искать истину или отстаивать свои предрассудки. Как это понятно и близко нам. И только один из них готов пойти против всех, просто потому что ему не все равно. Вердикт должен быть вынесен единогласно. Только так и не иначе. Таковы правила игры.

Последовательно и методично архитектор Дэвис излагает перед своими коллегами свои доводы, нападая на каждый довод обвинения, подвергая его сомнению, разрушая стену равнодушия, которая, как табачный дым и духота, повисла в тесной комнате. Тут бы и опустить руки, и согласиться с остальными. Но постепенно его поисками правды и истины заражается сначала один человек, потом второй, пока… не остается один, который уверен, что мальчик виновен просто потому, что он сам потерпел фиаско в воспитании сына.

Реджинальд Роуз сначала написал сценарий для телеспектакля, причем основанный на собственном опыте работы присяжным в деле об убийстве. Позже он говорил, что вся атмосфера слушаний – огромный зал, судья в белом парике – его подавила. А еще коллеги яростно спорили все восемь часов, что длилось заседание. «Я подумал, – вспоминал Реджинальд, – ах, какая могла бы получиться драма!»

И драма получилась. Мощная, сильная, как шторм, постепенно набирающий силу. Телеспектакль вышел в 1954 году, за него сценарист удостоился премии «Эмми». Три года спустя Роуз переработал материал для кино и вместе с актером Генри Фондой выступил продюсером: они вложили в производство собственные деньги и отказались от гонораров.

В этом фильме столько вопросов, что ответы на них не уместятся в одной статье или рецензии. Гениальность драматурга и режиссера в том, что ты видишь, как на протяжении полутора часов с героями происходят такие трансформации, на которые в обычной жизни уходят годы. Каждый герой этой драмы меняется; он проходит через свой катарсис. И ты этому перевоплощению веришь, потому что оно происходит на твоих глазах.

Оказывается, что перемены рождаются в диалоге с другим, в отчаянной схватке с предрассудками, сомнениями только за одну важную истину: милости хочу, а не жертвы. У двенадцати человек страшная миссия – на короткий период им предлагают побыть в роли… Бога, Судьи. Что же выберут они? А что бы выбрали мы? На чью сторону мы встали бы? И нужно ли в этом случае вставать на чью-то сторону?

Интересно, но Люмет за небольшой промежуток времени заставляет нас задуматься над очень важными, может быть, самыми важными вопросами. На чем строятся наши ценности? На любви к истине или слепой убежденности и негативном жизненном опыте? Готовы ли мы выступить в роли судьи для другого человека? Что движет нашими поступками и из чего сформировались наши убеждения?

Как сказал герой романа Харпер Ли «Убить пересмешника» Аттикус Финч: «Это дело … взывает к нашей совести... Если я не постараюсь помочь этому человеку, я не смогу больше ходить в церковь и молиться». Ведь «побеждаешь очень редко, но иногда все-таки побеждаешь».

Но самый главный вопрос режиссер ставит перед зрителем сразу: что может один человек?

Он может многое. Просто перемены мы хотим видеть сразу, а они происходят постепенно. Как постепенно меняемся мы. И тут Бог предлагает каждому свой выбор. Или озлобиться, находя каждый раз мишень для своей обиды, злобы и гнева. Или выбрать весьма болезненный путь милости, который не особенно оценят окружающие, от которых ты можешь получить в ответ и оскорбление, и непонимание.

Мне кажется, мы очень запутались в нашем современном мире, подобно одному из присяжных, который никак не мог понять, на чьей же стороне правда. И в этом только одна евангельская истина нам может стать путеводной нитью на этом странном и запутанном пути: «Ибо суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом» (Послание Иакова, 2 глава). Герой фильма очень хорошо это понял и не побоялся пойти против большинства. Ведь справедливость должна начинаться с милости, иначе мы утонем в результатах своего гнева. 

Телеграм-канал газеты "Мирт": https://t.me/gazetaMirt